Читать «Копье чужой судьбы» онлайн - страница 8

– Как вы его назвали?

– Педант, – повторила горничная.

– Почему педант?

– Это Валентина так его назвала. – Горничная скривилась: – А по мне так он фанатик, прости меня господи…

– За что ж вы его так? – Дуло заинтересованно придвинулся. – Кстати, как вас по имени-отчеству?

– Марина Ивановна.

– А Валентина – кто это?

– Горничная, в правом крыле.

– Расскажите мне, Марина Ивановна… – Дуло заглянул в свой блокнот, – про Пиньеру.

– Чего? – горничная уставилась на следователя.

– Про Мишеля Пиньеру, – терпеливо пояснил он.

– Так звали педанта? – догадалась горничная.

– Точно. Так звали погибшего старика.

Марина Ивановна придвинулась к столу. Вздохнув, стала рассказывать:

– Я этого Пиньеру увидела дней двадцать назад, когда он в триста пятый заехал. Я в тот день задержалась с уборкой, а тут он нарисовался в дверях. Заметил меня в номере, да как замахает руками…

– Замашет, – непроизвольно поправил ее Дуло. – Впрочем, неважно, продолжайте.

– …как замахает руками, дескать, номер не приготовили. – Марина Ивановна поправила кружевную наколку. – Барина из себя корчил.

– Так. – Дуло с трудом сдержался, чтобы не улыбнуться. – Заметили что-нибудь особенное?

– Удивлялася я всегда: как это у него до всего руки доходят. До самых что ни на есть мелочей. Мужик все ж таки, хоть и старик. Вредный, правда, до ужаса…

– Подождите, – прервал ее Дуло. – Вот вы сказали: руки у него до всего доходят. В каком смысле?

– Рубашечки в шкафе – одна к одной. Ботиночки – ровненько в ряд. Причешется, бывало, волосок к волоску. На пиджаке – ни пылинки. Ногти на руках наманикюрены. Словом, фанатик. Или как его там… Педант. Не дай бог, пасту зубную перекладу во время уборки, так он тут же вызовет да такую рожу скривит, что и выразить трудно. И ну выговаривать мне по-своему, по-английски.

– По-английски?

– А может, по-своему. Слово у него одно было, будто змея шипит. Арш-ш-ш. Он его всегда повторял, когда злился.

– От вас не требуют знания языков? – поинтересовался Дуло.

– Требуют.

– И вы не знаете, на каком языке говорил Пиньера?

– На английском, – сказала Марина Ивановна и тут же добавила: – А может, и на своем.

– Ладно. Значит, говорите, педант. Аккуратный, значит, был старичок.

– И жадный до невозможности. Ни копеечки ни разу не дал, как я ни старалась.

– Ага…

Сергей огляделся. Проследив за его взглядом, горничная поинтересовалась:

– Вы тоже заметили?

– Что? – спросил он.

– Здесь все переставлено.

– Переставлено? – Сергей покрутил головой. – Я не знаю, как было раньше.

– А вот поглядите, вазочка, – Марина Ивановна подхватилась и подбежала к серванту. – Вазочка стояла не здесь, а там. И справочник телефонный прежде на тумбочке был. Меню ресторанное у телефона лежало. Старик за этим смотрел. – Привычным движением она взяла папку с меню и направилась к письменному столу. – Картина раньше не здесь была, – заметила мимоходом.

– Картина? – спросил у нее Дуло.

– Она, как в триста первом, триста восьмом и триста одиннадцатом, над кроватью висела. – Горничная смахнула с картины пыль. – Что за польза была перевешивать? Свои плюсы, конечно, в этом есть: пыль вытирать легче.