Читать «Печенеги» онлайн - страница 10

Подданные Константина Мономаха, и прежде всего жители придунайской Болгарии, тяжело поплатились за ошибки своего императора. Степные хищники не остались спокойными на местах своего нового поселения. Все соседние области много терпели от их набегов. Узнав об этом, император искал средств поправить свою ошибку и призвал в столицу для совещания Кегена, который оставался верным византийскому правительству. Печенежский князь прибыл вооруженным со своим улусом и расположился вне городских стен, на равнине, называвшейся Майданом. Но прежде чем Кеген успел явиться во дворец и узнать, зачем он призван, с ним случилось бедственное происшествие, едва не стоившее ему жизни. Ночью пробрались в его палатку три печенега, подосланные, вероятно, его смертельным врагом Тирахом. Замеченные телохранителями князя, они все-таки успели нанести несколько ударов спящему Кегену, к счастью оказавшихся не смертельными. В печенежском лагере поднялось смятение; убийцы, которые спешили спастись бегством, были пойманы и приведены к сыну Кегена, Балтчару. Балтчар не решился произвести с ними немедленную расправу согласно с обычаями кровной мести, так как убийцы требовали себе суда перед императором.

Утром следующего дня по улицам Константинополя потянулась необычайная процессия. Впереди ехала четырехколесная телега, в которой лежал раненый Кеген; к ней были привязаны злодеи, покусившиеся на его жизнь; позади шли пешком двое братьев, сыновья Кегена, их сопровождали на конях тысячи печенегов. Процессия остановилась у дворца императорского. Константин Мономах, предуведомленный о причине уличного шума, велел ввести к себе старшего сына Кегенова и, зная обычай кровной мести у варваров, спросил его, почему он не умертвил тотчас же злодеев, покусившихся на жизнь его отца. Балтчар ответил, что этого не сделано из уважения к имени императора, которое было произнесено преступниками. Мономах велел привести к себе узников и сам допрашивал их о побуждениях к убийству «римского патриция». Варвары отвечали, что они хотели сделать это из преданности к императору; они узнали, что Кеген замышлял зло против его особы, что он хотел утром этого дня войти в столицу, перебить всех ее жителей, ограбить ее сокровища и бежать за Балканы к взбунтовавшимся улусам.

Грубая выдумка печенежских варваров встретилась с утонченной подозрительностью хитрой Византии и нашла себе благосклонный прием. Преступники были взяты из рук печенегов и после тайком отпущены на волю; Кеген, под предлогом излечения его ран, заперт в одном из императорских дворцов и разлучен со своими сыновьями, которые, в свою очередь, также содержались под арестом в разных местах. Печенеги не верили византийскому врачебному искусству, чувствовали себя неловко и тесно вблизи столиц и тосковали по своим степям. Напрасно Мономах старался усыпить их подозрительность вином, которое отпускали им в щедром количестве, и примирить их с собою роскошными яствами, которыми кормили их в изобилии. Когда, по его приказанию, сделана была попытка потихоньку отобрать у печенегов оружие и коней, вся орда Кегенова ночью снялась со своего лагеря и ускакала по направлению на север.