Читать «Супердвое: убойный фактор» онлайн - страница 50

— Кому — старшему или младшему?

— Обоим, — уточнил наркомвнудел.

— Так, — высказал свое мнение Сталин. — Враги сжигают наши лесопилки, убивают наших граждан, а вы предлагаете сохранить им жизн?

— Суд решит, товарищ Сталин, — выкрутился Берия.

— Суд, конечно, решит, но суд не может решить политический вопрос — как поступить со старшим Шеелем?

— Революционный долг, товарищ Сталин, требует от нас бить безжалостними с врагами революции.

— Это верно. Но пролетарская сознательность подсказывает, если старый Шеель — враг матерый, то молодой, к тому же имеющий двойника, мог бы пригодиться. Товарищ Трющев, — обратился он ко мне, — старик сумел опознать подмену?

— Никак нет, товарищ Сталин. Он заплакал.

— Как заплакал?! — удивился Сталин. — Слезу пустил?

— Так точно.

— Вот так раз! Значит, можно предположит, что высокопоставленные чиновники в Германии, увидев сына Шееля, тоже пустят слезу. Почему бы нам не воспользоватся удобным случаем? Как вы считаете, товарищ Трющев?

— Это невероятно сложно, товарищ Сталин.

— Это хорошо, что вы понимаете меру ответственности за порученное дело, однако партия учит, что для коммунистов нет и не бывает невыполнимых заданий. Как вы считаете, товарищ Меркулов?

Меркулов моментально согласился с вождем.

— Вот и поработайте над возможностью подмены молодого фашиста нашим проверенным товарищем. Он член партии?

— Он — комсомолец, товарищ Сталин.

— Вот и хорошо. Лаврентий, обрати особое внимание на эту операцию. Какое название лучше всего отразило бы ее сут.

Никто не посмел рта раскрыть. Сталин подошел к своему письменному столу, выбил трубку, разломил две папиросы «Герцеговина Флор», набил трубку, не спеша прикурил, потом, повернувшись к собравшимся, внес предложение.

— Предлагаю назвать эту операцию «Близнец».

После короткой паузы он добавил.

— А насчет старого Шееля, товарищ Берия прав — как наш советский суд решит, так и будет. Верно, товарищ Трющев?

— Так точно, товарищ Сталин.

* * *

Два дня у Трущева не было отбою от желающих пожать ему руку. Чины, которые прежде едва козыряли в ответ, теперь зазывали молодого оперативника в свои кабинеты, расспрашивали о житье-бытье, старались наладить отношения — в случае чего, ты, Трущев, не стесняйся, заходи, поможем. Единственным человеком, не обратившим никакого внимания на милость вождя, был Федотов и в какой-то мере Берия. Он, правда, упрекнул новоиспеченного лейтенанта.

— Зачем ти послушался Меркулова и поперся в кабинет?

Николай Михайлович, мимоходом отметив, что и этот начал называть его Трющев, начал оправдываться.

— Товарищ Меркулов споткнулся и толкнул меня. Я против воли шагнул, потом уже было поздно. Власик глядел на меня во все глаза.

— Он на всех так смотрит, кто в первый раз. Буквально как рентген. Хорошо, что у тебя по Алексу Шеелю?

— Находится под колпаком.

— Колпак надежный?

— Так точно, — вступил в разговор Федотов. — Лучшие оперативники местного управления не спускают с него глаз.

— Почему бы, Павел Василевич, не взят этого гаденыша?

— Это будет грубейшая ошибка, особенно в свете указаний товарища Сталина.