Читать «Пляшущий ангел» онлайн - страница 124

Переведя взгляд на монитор компьютера, Грым навел курсор на понравившуюся ему порно-звезду и щелкнул левой клавишей мыши. Загрузилась страничка с большим перечнем порно-роликов. Лениво побегав курсором по заставкам, депутат так и не определился с выбором, и набрал в адресной строке адрес другого сайта. Страничка с непристойными фотографиями сменилась другой – более приличной страничкой – с изображением различных животных.

Разглядывание фотографий животных – диких, домашних, в различных ракурсах, на природе и в домашней обстановке – доставили политику некоторое эстетическое удовольствие, но хотелось еще чего-то. Чего именно еще для полного счастья хочет его душа – он не знал.

Не знал этого и его психотерапевт, Николай Юганов, который, впрочем, нужен ему был вовсе не как врачеватель души, а как товарищ, с которым он по-братски общался, не утаивая от него ни малейших подробностей, обходя только одну деталь – ту, о которой просил его Василий Валерьевич. Юганов не знал этого вовсе не потому что был плохим психотерапевтом, а потому что Дмитрий не раскрывался перед ним, как должен раскрыться пациент перед психоаналитиком. Говоря о своих интимных утехах, Грым со смаком описывал все действия и ощущения, но как только Николай Георгиевич задавал вопрос: «Что тебе после этого снилось?» или: «О чем думал, когда грустил до того, как гульнул?», отмахивался: «О том же, о чем и все живые люди – где найти бы гарную дивчину».

Набрав снова адрес уже приевшегося порно-сайта, Дмитрий посмотрел на настенные часы, и, отметив, что с того момента, как секретарша пообещала приготовить материал, прошло больше получаса, решил снова переключиться на сайт с животными. Свой поступок он мотивировал тем, что Ирина Владиславовна может явиться не через полчаса, а раньше – через минут десять-пятнадцать, а он, увлекшись просмотром неприличного видеоматериала, может ее не заметить, что нанесет небольшой вред его репутации серьезного начальника.

Кроме того, просмотр порно-видео немного напрягал его психически, а это напряжение ему сегодня как раз совсем некстати: нужно проштудировать информацию, приготовленную Ириной Владиславовной, затем зайти к психологу, который обещал ему серьезный тест.

Вполне возможно, этот тест потребует серьезных интеллектуальных усилий – поэтому надо не напрягаться психически, и хорошо расслабиться после умственной работы.

Дмитрий Сергеевич так и сделал. Он лениво разглядывал фотографии животных, пока секретарша не положила на его стол внушительную кипу бумаг. Затем, перед прочтением материала, отдохнул минут пять, откинувшись на спинку своего мягкого кресла и прикрыв глаза. А после чтения пошел в бизнес-центр – чтобы хорошенько расслабиться в сауне. Он даже не играл в бильярд и не взял с собой никого из своих товарищей – чтобы случайно не перенапрячься морально.

Перенапрячься морально в обществе своих товарищей Дмитрий мог проще простого: стоило только товарищу спросить его: «Что ты сделал за свои два с половиной года?». Подобные вопросы выводили Грыма из себя. Он сделал не много, но до него этого не делал никто.

Нелегальные ларьки и палатки никто и не думал ликвидировать, пока Дмитрий Сергеевич не засел в Гордуме. Он, понимая, что подобные явления мешают торговле государственных магазинов и нелегально торгуют запретными товарами – петардами, дешевым вином и «паленой» водкой, принял решение по их ликвидации. Ликвидация была сделана незамедлительно. Правда, потом коллеги Дмитрия по политическому труду посмеивались над ним: «Ты бы еще на время обеда торговлю спиртным запретил – чтоб заводские рабочие не напивались». Дмитрий такие насмешки считал проявлением малодушия и низкого интеллекта. Сильный человек радеет за свое государство и не позволит, чтобы граждане портили себя некачественным алкоголем и игнорировали государственные магазины с качественными товарами. Факты вроде того, что петарды у нелегальных торговцев были вполне качественными, а в магазинах уже давно заменяют фирменную водку «паленой» Дмитрия Сергеевича почему-то не волновали, хоть он неоднократно сталкивался с ними, когда еще был «человеком из серой массы», даже не помышляющим о карьере политика.

Выходил из себя Грым – потому, что кроме ликвидации «непристойных» торговых точек не сделал ничего. Но сам он, разумеется, свое негодование мотивировал другими моральными факторами: во-первых – он один мыслящий из всех своих коллег-депутатов, которые, хоть и вносят какие-то корректировки в социум, но все же не стоят своего оклада, – именно поэтому он и не может сделать больше пользы для государства – потому что коллеги не окажут нужной помощи, а только покажут ему свои клыки, как они делают накануне съезда или конференции; во-вторых – он сейчас в том возрастном периоде, когда мужчина окончательно крепнет морально. Этот возраст придумал он сам. Он так и сказал Ромке Белякову: «В тридцать лет мужчина готовится к среднему возрасту – поэтому все переживания у него проходят в эдаком депрессивно-меланхоличном настрое». На вопрос Романа: «Почему так должно быть?» Грым привычно вышел из себя: «По качану! Посиди в Думе – и узнаешь, почему!». Потом быстро взял себя в руки и пояснил: «Чем больше ответственности – тем больше переживания. Чем больше переживания – тем тяжелее морально. Ты просто занимаешься бездельем – вот тебе и легко. А посиди в думе… Или, хотя бы, поработай где-нибудь в бухгалтерии – сразу хорошенько ощутишь».

Романа эти объяснения ничуть не убедили в правильности умозаключения его товарища, но он решил не расспрашивать его больше – с целью сохранить дружеские отношения и спокойствие Грыма.