Читать «Почему психотерапевт лучше дружеской «жилетки». 33 совета по использованию вашего психотерапевта» онлайн - страница 95

Павел Фролов: Надо сказать, идея о том, что многие заболевания имеют психологическую природу и лечить их нужно не с помощью таблеток и капель, а с помощью психотерапии, пусть медленно, но начинает получать признание. Ведь есть целая куча вещей вроде нейродермита, себореи, язвенной болезни, гипертонии, синдрома раздраженной кишки, которые традиционно лечат только медикаментами. Хорошим знаком я считаю то, что врачи стали направлять нам своих пациентов. А врачи ведь очень скептично настроены к психотерапии, это одна из самых сложных категорий клиентов. К нам в центр приходят и невропатологи, и эндокринологи, и когда ты им помогаешь, и они улавливают, как это работает, то понимают, что психотерапия – это круто, и становятся прямо адептами. Начинают направлять уже своих пациентов, если видят, что там есть работа для психотерапевта.

А с людьми, которые годами сидят на препаратах, я сталкиваюсь постоянно. Например, человеку ставят диагноз вегетососудистая дистония. У него панические атаки, невропатологи его лечат: седуксен внутривенно – ну, конечно, лучшее лечение! Они его так семь лет лечат, но что они так вылечат? У него есть причины так себя чувствовать, но с этими причинами никто не разбирается.

И, в конце концов, ему становится все хуже и хуже, и его отправляют к нам. Говорят: «Выбирайте к кому пойдете: Гончаров – он такой, пожестче, а Фролов – он такой, помягче». И после того, как этот человек стал разбираться со своими конфликтами, вегетососудистая дистония естественным образом прошла. Врач, который его семь лет лечил, спрашивает: «Что, вообще без таблеток обходитесь?» Тот говорит: «Да, безо всяких таблеток». Врач удивляется: «И на ночь не пьете?» Тот: «Нет, не пью». А до этого он сидел на феназепаме, траксене, еще на какой-то ерунде. Врач попросил мой телефон, стал звонить, расспрашивать, а в конце говорит: «Так, может, надо людей к вам направлять, раз психотерапия так хорошо работает».

Максим Гончаров: Конечно, большинство людей, которые к нам приходят, – это здоровые люди, переживающие временные затруднения. Это проблемы на работе, проблемы в отношениях. Многое, разумеется, зависит от подхода. Например, если человек находится в подавленном состоянии после развода, то можно поставить диагноз депрессия, но что это даст? В конце концов, это вполне нормальная человеческая реакция на развод.

Павел Фролов: Если говорить про свои личные достижения, то таким достижением я считаю успешную работу с людьми, имеющими расстройство личности. Традиционно считается, что это вообще не лечится, что тут ничего нельзя изменить, что есть, то и будет. До сих пор муссируется мнение о наследственной предрасположенности.

Конечно, работать с людьми, у которых расстройство личности, очень сложно, но это мне и нравится. Это невероятно трудные отношения, которые требуют от тебя просто удивительных внутренних способностей, поскольку эти клиенты с тобой беспрерывно конфронтируют, злятся, обижаются, беспрерывно тебя шантажируют, и вся эта сложность меня привлекает.