Читать «Почему психотерапевт лучше дружеской «жилетки». 33 совета по использованию вашего психотерапевта» онлайн - страница 35

Гуманистическое направление использует разговорную терапию. Отношения, которые возникают между психотерапевтом и клиентом, находятся в центре внимания, именно они являются основным излечивающим фактором.

К гуманистическому направлению относятся: позитивная психотерапия, экзистенциальная психотерапия, транзактный анализ, системная психотерапия, психодрама, гештальт-терапия.

Возможно, вы обратили внимание, что позитивная психотерапия относится и к психодинамическому и к гуманистическому направлению. Это действительно так, и об этом мы еще скажем. В этой короткой главе мы не ставили своей целью сделать полный обзор методов, скорее, нам хотелось дать общее представление о том, какой может быть психотерапия.

Как мы уже говорили раньше, при обращении к психологу или психотерапевту всегда полезно уточнять, в каком методе он работает, поскольку и образ человека, и конкретные методики будут зависеть от метода. Поэтому выбирайте, что вам больше нравится, а мы расскажем про метод, который нравится нам, и в котором мы работаем – это метод позитивной психотерапии.

Позитивная психотерапия: начало

Художественные произведения, философские концепции и психотерапевтические методы, безусловно, относятся к тем продуктам человеческой деятельности, которые определяются личностью человека, их создавшего. Иногда, чтобы лучше понять истоки идей того или иного метода, полезно ознакомиться с биографией его создателя.

Своим появлением на свет позитивная психотерапия обязана Носсрату Пезешкиану . Родился он в Персии (Иран) в 1933 году. Родители дали мальчику имя Носсрат, которое переводится, как «триумф», что в сочетании с фамилией Пезешкиан (переводится как «лекарь»), в двух словах дает представление о его жизненном пути. С самого детства прослеживаются те основные темы, которые затем сыграют важную роль в его жизни и помогут становлению метода, как идейно, так и материально. Это семья, религия, медицина и коммерция.

Носсрат Пезешкиан

Восточные традиции предполагают тесное общение с близкими и дальними родственниками, и семья Носсрата не была здесь исключением. Позже он писал: «Семья, в которой я вырос, охватывала не только моих родителей, братьев и сестер, но также множество ближайших родственников, и других членов семьи с которыми я чувствовал себя … связанным тесными узами. Я испытывал чувства принадлежности к группе, взаимной заботы и безопасности, но одновременно также чувство зависимости и ограничения. Семья казалась мне одним из самых важных распределительных пультов, который определяет, какие способности и возможности человека развиваются, а какие подавляются. В этом смысле семья оказывает влияние на выбор партнера, выбор профессии, отношение к другим людям и отношение к будущему». [4]

Семейные традиции закладывают представление о том, какой должна быть жизнь, какие поступки считать правильными, а какие нет, и, соответственно, под эти представления «затачивается» наше поведение. В зависимости от того, как нас воспитали, мы учимся держать рот на замке или открыто делиться своими впечатлениями; здороваться или не замечать соседей; радоваться жизни или ожидать коварного удара судьбы из-за угла. Поскольку в детстве мы усваиваем эти установки некритично, то наши модели поведения кажутся нам настолько естественными, что мы не осознаем их и не представляем, что можно жить как-то иначе.

Детство Носсрата Пезешкиана проходило в окружении людей, которые придерживались других ценностей и религиозных взглядов, нежели он сам и его семья. Когда в восьмилетнем возрасте Носсрат переехал в Тегеран, оккупированный войсками антигитлеровской коалиции, то его соседями в многоквартирном доме были люди, исповедующие ислам, христианство, иудаизм, зороастризм.

Семья Носсрата Пезешкиана была последовательницей религии бахаи. Религия бахаи – это исторически последняя самостоятельная религия, провозглашающая единство Бога, единство божественных пророков и единство человечества. Несмотря на различие национальностей и взглядов, атмосфера в доме, по воспоминаниям Пезешкиана, была очень дружественной. Дети наслаждались праздниками всех религий, которые были связаны с вкусной едой, и спорили, кто из них «будет зажигать огонь в следующую субботу в еврейской семье». [5]