Читать «Меня зовут Дамело. Книга 1» онлайн - страница 8

А женщина все смотрит и смотрит на Дамело — взглядом, потемневшим от страсти. Она не помнит себя, зрачки ее, расширенные кокой, затопляют радужку, глаза ее — два солнечных диска в полном затмении. Но даже резь в глазах не заставит ее отвернуться, она видит лицо своего короля, своего Сапа Инки, ради того, чтобы он был здоров и счастлив, она шла по дороге, усыпанной цветами, ради этого ее семья пела радостные песни, провожая на смерть самую лучшую, самую красивую, самую невинную из своего рода… Жертва должна быть добровольной. И радостной.

Вот она и радуется, ползя в трансе по ослизлым камням Последней тропы, задыхаясь от любви и от тяжести навешанных на нее побрякушек.

Какие дураки, думает Дамело. Инти всемогущий, какие же мы все дураки.

— Это тебе. Бери, — говорит ему на ухо Трехголовый.

И Дамело не успевает крикнуть «нет».

* * *

Проспав полдня в одежде и обуви на неразобранной постели, почему-то чувствуешь себя еще более грязным, измотанным и ни на что не годным, чем перед сном. Но встреча с Трехголовым того стоила. Трехголовый по пустякам не снится. Значит, жизнь снова переменится — что не радует, не мальчик уже, чтобы радоваться зову.

Еще лет пять назад Дамело был счастлив ощутить зов — отчетливое желание угробить свою налаженную жизнь, броситься в неизвестность, как драконы бросаются в небо с каменного уступа. Иначе не взлетишь, на крыло становятся только так, рискуя собой. Но сейчас, как белый человек, Дамело чувствует не зов, а лишь смутное недовольство и сам себя спрашивает: чем задавить в себе стремление к разрушению — отдыхом, разгулом, враньем себе? Откуда взять упорства, чтобы латать и латать привычный образ жизни, расползающийся под напором зова? Где раздобыть терпения, чтобы продолжать жить прежней жизнью? Упорство и терпение — вещи несравнимые. Есть разница: долбить и долбить в жилу, будто не человек ты, а кернер, пробивающий тоннель в пустой породе — или смиренно ждать, пока камень рассядется сам и золото блеснет в нем, точно лунная дорожка на темной воде.

Индеец выпускает остывшую воду из ванны, набирает чистой, горячей, ложится в нее и закрывает глаза. Он любит воду, как могут любить ее те, в чьи гены впитался ужас перед засухой, пустил корни на изнанку души — не вытравишь. Вода уносит усталость, боль и грязь — и мысли, которые, если приглядеться, та же грязь, боль и усталость. Пусть уходят, оставляя блаженное безмыслие и тянущую пустоту ожидания, от которой все равно не избавиться.

Ждать Дамело ненавидел. А приходилось.

Есть вещи, которые нельзя торопить. Просто потому, что бесполезно, они никогда не торопятся. Поэтому все, что можно сделать — это занять себя делом рискованным, захватывающим и, как большинство таких забав, жестоким. Например, издевательством над салагами, оно же обучение молодежи азам профессии.