Читать «Личный демон. Книга 3» онлайн - страница 44

* * *

— Входи. — Наама распахивает знакомые тяжелые створки. Катерина знает, что там, за ними. Фальшивая мансарда фальшивого замка в фальшивой долине, персональный рай Саграды в аду. У катиной дочери в сердце — та же любовь к небу, солнцу и видам сверху на кружевные от теней холмы. А Мурмур может жить где угодно, потому что мертва с рождения. Наверняка они сидят за столиком на балконе, за которым Пута дель Дьябло хлестала кофе — чашку за чашкой, кофейник за кофейником, под бесконечный звон мечей со двора, неистовый и неритмичный, с долгими паузами после поединков, когда до Саграды доносилось лишь сбитое дыхание человека и беспечное насвистывание демона. А кто развлекает Денницу-младшую и ее дьявола?

Эти двое сами себя развлекали. Да так, что Катя отшатнулась, вслепую шаря по дверной резьбе в поисках ручки, вывалилась в коридор спиной вперед, развернулась, чтобы бежать, бежать, покуда дыхания хватит — и уткнулась в грудь матери демонов. И вот уже Катерина сидит на алтаре, на котором была зачата Дэнни, ее несчастный, проклятый с рождения последыш, сидит, лицо в колени уткнувши, качается взад-вперед и думает, думает: не может этого быть, она же ребенок, она же, сатана меня дери на этом самом камне, совсем еще ребенок, ребенок совсем… Лыко-мочало, начинай сначала: разве могут дети творить такое?

— Помнишь, я тебе обещала показать… кое-что, — мягко, успокаивающе произносит Наама, гладя Священную Шлюху по голове.

— Что? — безжизненным голосом спрашивает Катя, пытаясь изгнать из-под век тошнотворное зрелище: спина ее дочери, торчащие лопатки, словно сложенные крылья, бедра широко разведены и вмяты коленями в постель, среди скомканных простыней мелькают круглые розовые пятки. А на талии — широкие, грубые, совершенно мужские руки. Держат, поднимая и опуская, поднимая и опуская — мертвой, нечеловеческой хваткой. Не должны родители видеть своего ребенка в такие минуты.

— Как твоя дочь гневается…

— Как нефилим, — устало перебивает Катерина. — Я помню нефилимов гнев.

— Теперь я показала тебе, как она любит, — продолжает мать демонов, точно не слыша катиных слов.

— Не рановато ли ей любить-то? — тоскливо вздыхает Катя. — Ей бы в куклы играть, мамины шмотки примерять, а она убивает и трахается.

— Да разуй ты глаза! — Низким гулом, звуковой волной, заменяющей ангелам и демонам голос, Катерину бьет по барабанным перепонкам, по лицу, по телу, опрокидывая навзничь на Шлюхин алтарь. — Это ты ее видишь ребенком! Ей не тринадцать лет и даже не двадцать. Твоей дочери столько лет, сколько ты ей отпустишь. Если ты позволишь девчонке повзрослеть — она станет зрелой женщиной, хоть сейчас под венец!

— С кем? С твоим ублюдком? — сцепляется Катя с матерью обмана. Ничего, в конце концов, она, Катерина, тоже Даджаль, воплощение лжи, еще посмотрим, кто кого.

— А твоя дочурка, значит, не ублюдок? — Глаза Наамы опасно сужаются. — Такой же ублюдок, как мое дитя. Только еще брошенный родителями, никому не нужный ублюдок, которого мое чадушко подобрало из жалости. Иначе старые богини твою кровиночку в распыл пустили бы. В нижнем замке Самайна, чай, не у мамоньки.