Читать «Бродячая женщина (сборник)» онлайн - страница 2

Я теперь знаю, чем отличается наша весна от всех прочих, и это стоит записать.

В Тель-Авиве она ощущается как изменение погоды от нормальной к хорошей. Очень красиво, душисто и страстно, но пафоса в этом не больше, чем в ежеквартальной премии. Иное дело в России. У нас, понимаете ли, никто не уверен, что весна действительно наступит. Вроде бы накоплены некоторые эмпирические материалы, позволяющие нам надеяться, но веры – веры нет. Никому не гарантировано дожитие до тёплой земли, клейкой зелени и цветущих вишен. В Европе, там всё очень нежно, но они точно знают. Мы – нет. Мы скорей знаем обратное, всю зиму вынашивая в груди кусочек ледяной безнадёжности. С нею прекрасно можно жить, праздновать мартовские вьюги, играть в апрельские снежки и вообще быть позитивным, – но она есть. И потом каждый раз, всегда внезапно, ты выходишь со своим маленьким холодным бременем на улицу, смирный и в целом довольный, и ловишь ветер, запахи и цвета, и лёд в тебе взрывается, режет острыми краями, высвобождает тоску, которая, оказывается, была внутри, а ты и не догадывался, что её столько. И тут-то весна.

Весна 2011 Письма из центра мира

Я уезжала совершенно неподготовленная к иерусалимскому синдрому, который, с моей точки зрения, выглядел так: турист внезапно одевается в белое и переживает особую связь с Иисусом. А я не взяла с собой ничего белого и несколько тревожилась. Но, подумала я, они там наверняка знают толк в извращениях и должны на каждом углу продавать тоги не дороже десяти шекелей.

Если вы обеспокоились, спешу сообщить, что jer-синдром в моем исполнении несколько отличился от традиционного: в какой-то момент я с невыносимой остротой, как мы это любим говорить, ощутила, что со мной-то всё в порядке и с этим городом тоже, но вот московская публика непоправимо рехнулась. Верьте мне, по почте приходили странные письма, очень странные. Перед отъездом я отметила начало весеннего обострения у моих корреспондентов, но то были и без того записные психи, а тут вдруг оживились априорно нормальные и юридически вменяемые, которые как бы даже и по делу, но отчего-то в неуловимо безумной тональности.

«Случайно прочитала вашу переписку в комментариях Живого Журнала о соседях-алкоголиках. Скажите, пож-та, сможем ли мы с вашим участием сделать сюжет на нашем канале о том, как они вам надоели, да и другим мешают жить, спать спокойно, может, кто-то боится даже своих детей отпускать на улицу из-за них?»

«– Напишите, пожалуйста, о детях с ДЦП!

– Прошу прощения, я слишком далека от этой темы, чтобы не быть фальшивой.

– Когда-то мы все были слишком далеки от этой темы… Иногда я подумываю о том, что, может быть, именно поэтому в наших семьях такие дети…»

«– Неоднократно обращалась к вам через МТ! Он говорит, что сложности, пробую обратиться напрямую. Во-первых, с течением времени мы начинаем располагать маленькими, но деньгами и готовы провести предоплату. Во-вторых, я стою насмерть, чтобы текст был авторский, а не маркетингово-утвержденный. С оговорками, но тем не менее. Услышьте меня, пожалуйста. – Дорогая, ничего не знаю о вас и об МТ, но на всякий случай рада, что у вас есть деньги и твердые принципы. Кто вы оба и чего от меня хотите?!»