Читать «Исцеление для неисцелимых: Эпистолярный диалог Льва Шестова и Макса Эйтингона» онлайн - страница 151

Шор, нужно полагать, был тронут неизменным шестовским вниманием к себе и 16 июня отвечал ему большим письмом:

...

Дорогой Лев Иса<а>кович,

сердечно благодарен Вам за Ваше доброе и ласковое письмо, которое доставило мне большую радость и в то же время огорчило меня сообщением о том, что Вы до сих пор еще не оправились окончательно от своей болезни. От души желаю Вам скорейшего выздоровления. Надеюсь, что мое письмо застанет Вас на пути к полному восстановлению Ваших сил.

Мне очень совестно, что своими письмами я невольно затрудняю Вас. Если Вам трудно писать, дорогой Лев Иса<а>кович, то не спешите отвечать на мои письма; может быть, на деловые вопросы мог бы мне ответить за Вас милый Герман Леопольдович, который так тепло относится к Вам; а когда Вы оправитесь окончательно, то черкните мне, пожалуйста, несколько слов – это будет для меня большим утешением.

Болезнь Льва Евсеевича была тяжелая, но, к счастью, не очень мучительная. Он был очень слаб, и это, по-видимому, смягчало его страдания. Духом же он был до последней минуты бодр. Он медленно, спокойно и с большим благородством уходил из этой жизни. Елизавета Иса<а>ковна сделала все, чтобы облегчить ему последние месяцы. Она очень устала и от работы, и от нервного напряжения. Месяц, проведенный ею в Гедере [115] , среди природы, ее немного успокоил. Сейчас, после кратковременного пребывания в Тель-Авиве, она переехала в Бет-Акерем [116] , где проведет все лето до конца октября. Я предполагаю быть на днях в Ерусалиме и посетить Елизавету Иса<а>ковну. Тогда я сумею дать Вам самые последние сведения о ее самочувствии.

Благодарю Вас за Ваши добрые советы по поводу работы в Синтезе. Месяц тому назад я написал им, что не оставил мысли участвовать в их журнале и написать о Н.А. Бердяеве; для того, чтобы не откладывать дела, я послал им статью Трагедия немецкого творчества, составленную мной из имевшихся у меня материалов. В ближайшее время я надеюсь послать им статью о Бердяеве (или, быть может, даже несколько статей о его мировоззрении). Кроме того, я предполагаю написать для Синтезе также и о Вашей философии, к которой я в течение последних лет все время возвращаюсь, и я надеюсь, что эта работа послужит предпосылкою для философского общения с Вами, более интенсивного, чем это было до сих пор (если только это не помешает Вашей работе).

Вы правы, дорогой Лев Иса<а>кович, что последний год был и у нас очень тяжелый. Состояние моего здоровья и необычайно трудные материальные условия существования мешали моей философской работе. Не могу сказать, что я себя чувствую значительно лучше теперь; было бы заблуждением утверждать также, что внешние условия стали лучше. Но именно потому, что это состояние грозит затянуться, я решил все же сделать прорыв к философской работе, и, кажется, начинаю осуществлять это намерение. Для того, чтобы иметь возможность сделать это, мне необходимо принять меры к тому, чтобы оплата работы моей, литературный гонорар, был бы повышен; сделать это можно лишь в том случае, если одну и ту же статью использовать для различных журналов (в различных странах). В связи с этим я был бы Вам очень признателен за совет: возможно ли рассчитывать на участие в каких-либо французских философских журналах и платят ли эти журналы гонорар? Сейчас у меня «в портфеле» есть статья, которую я послал в Синтезе, и в ближайшее время я готовлю статью о Ничше (из своего Дамаска [117] ); после этого будут окончены статьи о Бердяеве и о Вас. Думаете ли Вы, Лев Иса<а>кович, что я мог бы печататься также и во Франции? Если бы я не боялся затруднить Вас чтением, то послал бы Вам свою статью Трагедия немецкого творчества. Но я думаю, что Вы и без этого можете дать мне совет, каким образом – да и возможно ли это – попасть мне во французскую философскую прессу.

Месяц тому назад я начал работать также для Швейцарии. В журнале________________ [118] появится в скором времени моя статья

Исторические воззрения Кон. Леонтьева и будущее Германии, статья историко-философская и актуальная, затем статья О Станиславском (к его юбилею) [119] . Может быть, и этот материал мог бы пригодиться для Франции.

Я отнюдь не хочу затруднять Вас этими вопросами. Хотел бы только услышать Ваше мнение в самой общей форме, которое Вы, как я думаю, могли передать мне через Германа Леопольдовича. Но если это Вам почему-либо неудобно, то прошу Вас не утруждать себя письмом до тех пор, пока совсем не оправитесь.

Для___________ [120] я могу поместить также статьи о Вашей последней книге. Может быть, этого достаточно, чтобы издательство Шмидт-Долингер [121] выслало бы мне 1 экз<емпляр> ее. Если теперь оттуда неудобно посылать в Палестину, то он мог бы прислать на мое имя по адресу ____________

Шлю Вам наши самые сердечные приветы.