Читать «Исцеление для неисцелимых: Эпистолярный диалог Льва Шестова и Макса Эйтингона» онлайн - страница 114
Владимир Хазан
61
А. ШЕСТОВА – ЭЙТИНГОНУ [1]
Пятница [2] <после 13.03.34> [3]
19, rue Alfred Laurant Boulogne s/Seine
Милый Макс Ефимович,
Лев Исаакович давно не имел от вас писем; он вам писал, послал свою книгу, но не получил ответа. [4]
Я думаю, что тут какое-нибудь недоразумение, но его это огорчает, так как он очень привязан и к Мирре Яковлевне и к вам.
Анна Григорьевна умерла в тот же день, как Ф<аня> И<сааковна> приехала, [5] она очень поправилась у вас, [6] так что с большей легкостью несет свое горе.
Напишите Л<ьву> И<сааковичу> непременно,
Привет сердечный Мирре Яковлевне и всего хорошего.
А. Шестова1. Письмо написано в Палестину.
2. Под словом «Пятница» красным карандашом вписано:
M-me Rageot
10, rue Massenet (<Paris>16)
Rageot – фамилия дочери Шестовых, Татьяны, по второму мужу. По-видимому, Анна Елеазаровна писала это конфиденциальное письмо из ее дома и для возможного ответа дала ее адрес.
3. Датируется по контексту.
4. Автор письма, по-видимому, ошибается: никаких новых книг у Шестова в это время не выходило, см. прим. 5 к след. письму.
5. Речь идет о смерти матери Шестова и Фани Исааковны – Анны Григорьевны Шварцман (см. прим. 2 к письму 1, от 7 сентября 1923 г.), которой не стало 13 марта.
6. Ловцкие вернулись из Палестины, которую они посетили по приглашению Эйтингона.62
ШЕСТОВ – ЭЙТИНГОНУ
22/IV. [1] <19>34
19. Rue Alfred Laurant Boulogne s/Seine
Дорогой Макс Ефимович!
Большое спасибо и Вам и Мирре Яковлевне за участливое слово. Я очень хорошо понимаю, что Вам все это время трудно было писать мне: когда дело всей жизни в одно мгновение разбивается вдребезги – все отходит и должно отходить на второй план. И даже обычное утешение, что находишься в центре «исторических» событий, ничего не приносит или, вернее, приносит с собой только отвращение ко всем отвлеченным разговорам. Недавно я встретился с одним русским немцем, приехавшим непосредственно из Германии – где он прожил три месяца. Может быть, Вы его имя слышали: Эмиль Метнер, брат композитора Метнера и теперь сотрудник Юнга. [2] Если бы <Вы> слышали, с какой нежной любовью говорил он о Гитлере и национал-социалистах. У меня всегда было такое чувство, что русские немцы не любят Россию. Но мне все же казалось, что культурных людей всех стран должна объединять общая ненависть к деспотизму. Оказалось, что это не так. Французы уверяют, что если поскрести русского, то обнажится татарин. Но похоже, что и европеизм только лак, полировка: татарин живет во всех людях. Метнер так елейно описывал теперешнюю Германию, что трудно было допустить, что он притворяется. Он, верно, так упоен
Гитлер и будущая Германия, поработившая силой Европу. В такой Германии, в которой все думают, как Метнер, действительно жить нельзя.
Относительно моей поездки в Палестину – я, признаться, не совсем разделяю Ваш оптимизм. Если судить по тому, как устраивалась моя поездка 8 лет тому назад, то, пожалуй, можно было бы еще определеннее выразиться. Да и вообще за мою долгую литературную жизнь я успел достаточно убедиться, до какой степени евреи равнодушны к тому, что я думаю. И я боюсь, что в Палестине теперь, как и 8 лет тому назад, захотят, чтоб я «завоевал» себе право обращаться со своим словом к слушателям. А Вы ведь знаете, как мало я всегда был (а теперь тем паче) расположен делать такого рода завоевания. Впрочем, лучше не будем загадывать вперед. И при том Вам, когда Вы будете на месте, все виднее будет. Побывать в Палестине очень бы хотелось, очень бы тоже был рад Вас и Мирру Яковлевну повидать. Но удастся ли – одному Богу известно. [4]
У нас новостей особых нет. Послал Вам и Ф<ане> И<сааковне> свои две небольших статьи. [5] Любопытная была у меня переписка с Бубером по поводу моей статьи о нем. [6] Когда увидимся, расскажу. Теперь он приезжает (в самом начале апреля) в Париж: вероятно, разговор будет еще любопытнее.
Вот, подумал я сейчас, его бы следовало пригласить в Палестину: он мог бы читать доклады и по-еврейски. Я говорил о нем с французами-евреями. Его ценят на словах очень, но до сих пор его ни разу в Париж евреи не звали, и теперь он приезжает по приглашению Desjardin<s>’a… [7]
Всего Вам доброго. Сердечный привет Мирре Яковлевне и Фанни Исааковне. Анна Елеазаровна тоже шлет всем Вам нежные свои поцелуи.
Ваш Шестов