Читать «Личный демон. Книга 2» онлайн - страница 34

Глядя на нынешнего Уильяма Сесила, уверенного в себе, будто сам дьявол, никто не узнал бы в нем лисенка, затравленного псами Торо. Кэт пугает столь быстрая перемена. Но голос Китти, звучащий в темных недрах души Пута дель Дьябло день и ночь, бормочущий, что все правильно, все так, как и должно быть, усыпляет подозрения. Она, не рассуждая, берет юнгу с собой на взятие форта. И кроме него еще дюжину матросов.

Через три часа все они мертвы, кроме Сесила и Кэт.

Китти приходит в себя во дворе форта, выстроенного испанцами. Поселенцы опасались разбойников-инглезе, а море послало им Испанского Быка и его бешеную, бога не боящуюся свору. Голод, тягучий, иссушающий пиратский голод погнал их на берег и вот они здесь. Кровью, своей и чужой, залиты их лица, руки словно окунули в разделочный чан, с оружия течет прямо на сапоги, от нутряного запаха мутится в голове. Хорошо, что снизу к вершине холма ползут клубы дыма, разъедая глаза и глотку, отрезвляя разум. Деревня горит. От подножия слышится визг, злой, безостановочный визг, не то скотина перед смертью глотку дерет, не то люди. Там Торо с командой, деловитые, будто крестьяне на уборке урожая — режут, рубят, колют. А здесь, в бревенчатых стенах, лишь Кэт и Сесил. И Пута дель Дьябло не поручится, что пришедшие с ними матросы пали от рук защитников форта. Наверняка на некоторых трупах найдутся узкие, глубокие отметины — espada y daga постарались.

Кровь, подсыхающую на руках, так и тянет слизать, пройтись языком по ладони, просовывая кончик между пальцев, задыхаясь от долгожданного, пьянящего вкуса. Ламашту тоже голодна — до головокружения, до обморока.

— Китти! Держи, — в руки пиратке падает кукурузная лепешка, жесткая и безвкусная, но Пута дель Дьябло сейчас камни глодать готова. — Жри, сука. На себе не потащу.

Вовремя. У Кэт подкашиваются ноги, в ушах шумит море, голова у нее точно пустая раковина, где бесчисленные волны зовут, шурша: возвращ-щайс-ся. Она вцепляется зубами в бледно-желтую корку, отдающую привкусом человечьей крови, хлеб дерет горло, крошится осколками, словно стекло, помогает жить дальше.

— Хорошая собака, — усмехается Уильям Сесил.

В пустынной, разграбленной бухте корабль остается для кренгования. Пираты жарят освежеванную козлиную тушу на костре, варят из головы скверный мясной суп, провоняв всю округу. Хочется уйти в лес — подальше от моря, от команды, от Торо и Сесила, которые точно сговорились заявлять свои права на Китти, кто на тело ее, кто на душу. Кэт страшно. Китти весело.

Испанский Бык, похоже, чует измену. Изображая спокойствие, замирает статуей, бесстрастно глядя в огонь, сухим голосом произносит команды, но руки выдают его, все время что-то вертят, перекладывают, ощупывают, поправляют. Рядом с ним неотлучно, будто рыба-прилипала, вьется граф Солсбери, расспрашивает Китти про ее булонские поместья, отвешивает двусмысленные шутки, веселит всю команду. Они его уже обожают — как обожали Кэт, когда та демонстрировала истинно пиратскую кровожадность. Узнай они о демоне Ламашту, притаившемся глубоко под свойской личиной Китти — полюбили бы они Пута дель Дьябло еще сильнее? А может, запалили бы у моря высокий костер, да и сожгли бы на нем фальшивую аристократку со всеми ее демонами? Наверное, аутодафе наилучший выход для Кэт. Потому как нет у нее больше сил держать отродье Мурмур на коротком поводке.