Читать «Крепостные королевны» онлайн - страница 35

Мадам Дюпон, мешая русские слова с французскими, показывала девочкам, как надобно кланяться, низко приседая; как следует ходить, гордо вскинув голову; как обмахиваться веером, дабы приятным образом развевать свои волосы; как оттопыривать мизинец, подавая в танце кавалеру руку.

Четыре девочки старались изо всех сил. Особенно Василиса. Француженка её хвалила более других. То и дело слышалось:

— Жоли! Жоли! Трэ жоли!..

И Василиса знала, что слова эти относятся к ней и означают: «Красиво, красиво, очень красиво!»

То, кивая головой, мадам Дюпон повторяла:

— О, си, си…

И опять же Василисе было понятно, что мадам говорит именно ей: «Так! Так!»

От камердинера Василия узнала Матрёна Сидоровна, что барин желает нынче же обучать разным премудростям и новую девку, вчера привезённую в Пухово. Прогневить барина, не угодить барину Матрёне Сидоровне было страшнее страшного.

Не дав бедной Дуне опомниться, она втащила её в дверь репетишной комнаты и сильным пинком вытолкнула на середину, где прохаживались четыре нарядные девочки, делая низкие реверансы. И чуть ли не крича, подскочив к француженке, стала требовать:

— Ваша милость, сию новую дансерку тоже надобно учить. Манерам, ваша милость, манерам! Барин приказать изволил…

Француженка смерила Матрёну Сидоровну высокомерным взглядом: ты-то, мол, чего суёшься не в своё дело? Потом, показав веером на Дунины ноги, с возмущением залепетала:

— Не, не… Нельзя! Она в ляпот, в ляпот…

Тут и Матрёна Сидоровна возмутилась: не за себя — за своего барина. Как это нельзя, коли барин приказал?

И под стать француженке она тоже принялась ломать русские слова, чтобы той было понятнее:

— Можно в ляпот! Можно, ваша милость! Надобно, всенепременно, стало быть…

А мадам Дюпон своё: ляпот да ляпот! Нельзя да нельзя! И всё время показывает веером на Дунины ноги.

Василиса не выдержала и потихонечку фыркнула, прикрыв рот ладонью. За нею принялась смеяться Верка. Улыбнулась и Фрося. Ульяша, забыв о манерах, которым её только что обучали, вовсе разинула рот и по-гусиному:

— Га-га-га…

Дуне до того стыдно, хоть сквозь землю провалиться. Да что ж это такое? Неужто всегда над нею будут девчонки потешаться?

Убежать ей, что ли?

И всё бы ещё ничего, да вдруг одна из дверей в репетишную комнату раскрылась настежь, и на пороге — сам барин Фёдор Фёдорович.

Сперва он не заметил ни Дуни, стоявшей в замешательстве посреди комнаты, ни возмущённой француженки, которая тотчас смолкла при его появлении, ни позеленевшей от страха Матрёны Сидоровны.

Прежде других он увидел Василису. Она стояла ближе остальных к той двери, через которую он вошёл. Барин подошёл к ней и слегка потрепал по щеке. Василиса, сверкнув на барина зелёными глазами, чуть-чуть улыбнулась только уголками розового рта и присела в низком поклоне. Что и говорить, не зря её учила мадам Дюпон: реверанс был сделан превосходно, лучше некуда, по всем правилам.