Читать «Рыцарские ордена в бою» онлайн - страница 3

В крестовых походах, как и в других мероприятиях, люди одного общества и одних принципов очень часто действовали сообща. Примером тому могут служить боевые формации, сформированные во время военных кампаний крестоносцев. Так, например, в 1270 году в Тунисе король Сицилии Карл Анжуйский и граф Прованский стояли во главе отрядов итальянцев, анжуйцев и провансальцев, а наваррцы, шампанцы и бургундцы воевали под знаменами короля Наваррского и графа Шампанского Тибо III. Порой эти различия внутри армии крестоносцев были отмечены визуально — например, в 1188 году было решено, что участвующие в третьем крестовом походе подданные Филиппа II будут носить красные кресты, подданные Генриха II — белые, а подданные графа Фландрского — зеленые. Сделав крест наглядным символом следования обету, Урбан II связал принятие и ношение его со словами самого Христа: «И всякий, кто оставит дома или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную. Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною». Некоторые, приняв крест, впадали в исступление, выжигая кресты на своем теле, но и вид обычных матерчатых крестов, нашитых на одежду крестоносцев, был достаточно внушителен. Крестоносцы должны были носить на своей одежде кресты во время всего крестового похода до возвращения домой. В 1123 году на первом Латеранском соборе епископы упоминали о тех, кто «снял свой крест», так и не отправившись в поход. Таким образом, крестоносец всегда отличался от некрестоносца, и это было очень важно. Предводители первого крестового похода были уверены, что в Европе остаются значительные крестоносные силы, которые могут быть посланы им на поддержку, если Церковь сможет заставить уклоняющихся исполнять свои обеты. Они писали Урбану II: «Заверши то, к чему сам призвал нас, прибудь к нам и уговори всех, кого можешь, прийти с тобою… Мы одолели турок и язычников, но не можем справиться с еретиками, с греками и армянами, сирийцами и яковитами… (далее следует текст приписки, считают, что он сделан рукой Боэмунда). Мне сообщили нечто такое, что идет сильно против Бога и всех христолюбцев, именно то, что принявшие святой крест получают от тебя дозволение остаться среди христолюбцев. Я этому весьма удивляюсь, ибо коль скоро ты — зачинщик священного похода, то откладывающие отправление в путь не должны были бы получать у тебя сочувствия и какого-либо расположения до тех пор, пока не выполнят обета… И (надо), чтобы ты не расстраивал нас и не портил то доброе, что затеял, но (напротив), чтобы своим прибытием и (привлечением) всех благих мужей, каких можешь привести с собой, ты поддержал нас». Требования такого рода направлялись на Запад во все времена существования крестоносного движения, и время от времени предпринимались попытки определить точное число «лжекрестоносцев». Но гораздо легче было осуждать тех, кто уклонялся от выполнения обетов, чем заставить их следовать своим обещаниям. Еще одной причиной того, почему так важно было знать, кто действительно принял крест, являлось то, что крестоносцам даровались особые права. Поначалу даже среди высшего духовенства наблюдалось некоторое смятение в отношении, по крайней мере, одной из привилегий, данных крестоносцам на Клермонском соборе, — обещания Церкви защищать семью и имущество крестоносца во время его отсутствия. Примером неразберихи, которую породили некоторые привилегии крестоносцев, может быть случай с Гуго II де Ле-Пюисом. Он, приняв крест во время крестового похода 1107 года, считал, что подвергается опасности со стороны замка, возведенного в его виконтстве графом Ротру де Мортань (который и сам был участником первого крестового похода). Епископ Иво Шартрский, хотя и был одним из лучших знатоков канонического права своего времени, передал дело в светский суд. Это привело к беспорядкам, и Гуго обратился к папе; тот вернул дело в церковный суд. Епископ Иво отметил, что церковные деятели не могли вынести решение, потому что «этот церковный закон об охране имущества рыцарей, отправляющихся в Иерусалим, для них новый, и они не знали, подпадают ли под защиту наравне с имуществом крестоносцев и их военные укрепления». Только к XIII веку привилегии крестоносцев были точно определены, причем им предоставлялась защита со стороны закона, так как многие из этих привилегий имели отношение к юридическим вопросам. Кроме индульгенций и защиты семьи и имущества, даруемые привилегии включали в себя отсрочку выполнения вассальных обязательств или ответа перед судом до возвращения крестоносца домой или же ускорение судебного разбирательства перед отправлением в поход; предоставление отсрочки выплаты долгов или процентов; освобождение от пошлин и налогов; разрешение священнику продолжать получать доход с прихода во время своего отсутствия и дозволение рыцарю продавать или закладывать свой феод или неотчуждаемую собственность с целью получения денег для участия в походе; снятие церковного отлучения; разрешение вступать в сделки с отлученными от Церкви лицами и освобождение от последствий отлучения; возможность использовать крестовый обет для замены другого, еще не выполненного обета и право выбрать себе личного исповедника, обладающего властью отпускать грехи.