Читать «Мы с Костиком» онлайн - страница 42

— Было, — важно подтвердил Захар. — Мы его потом съели, вкусный был медведь…

— Да, — согласился Никифор. — Вы много чего видали, никто из наших дачников столько не видал. Но вот мой отец тоже много видал.

— Отец… — Верка перестала вертеться и уставилась на Никифора.

— У тебя, значит, есть отец?

— Есть, — сказал он.

Помолчали.

— Отцов меньше, чем матерей, — вздохнула Светланка.

— Ну и какой он у тебя? — спросила Верка.

— Какой? — Никифор задумался.

— Ну, какой, какой? — снова завертелась Верка.

— Он самый, самый… — он посмотрел в небо.

— Самый высокий, что ли? — подсказала Верка.

— Нет, — сказал он. — Просто мой отец самый, самый… — но дальше опять не получалось. Никифор хмурился, сопел, но в голову всё лезла какая-то чепуха: то красная рубашка, то новые отцовские сандалии…

— Ну, какой, какой? — наседала Верка. — Ты что ж, своего отца не знаешь, или у тебя его и нет совсем?

— Бородатый, — вдруг выпалил он. — У него чёрная борода и все зубы золотые.

Бородатый был вовсе не отец, а дядя Сергей, с которым отец ловил рыбу, и, наврав, Никифор сразу же вспомнил про сахар и встал с бревна.

— Идите обедать! — На крыльце вагона стояла тётя Клава и, щурясь на солнце, широко улыбалась.

Никифор тоже заулыбался, потому что все всегда и везде при виде её улыбались.

Однажды Никифор был вместе с отцом на вокзале, и она проходила мимо, и все смотрели ей вслед и улыбались. Отец тоже улыбнулся. А он, Никифор, уже знал тётю Клаву, и ему не понравилось, что над ней смеются. И тогда отец сказал, что это вовсе не смеются, а радуются, и что это очень хорошо, когда человек одним своим видом радует людей.

— А, Никифор… — ласково сказала тётя Клава. — Хочешь картошки?

— Нет, — отказался он. — Мне некогда, меня за сахаром послали.

В магазине было тесно и душно. Все толкались и кричали про какого-то Чомбу, и Никифор долго не мог найти очереди.

— Чомба! Чомба! Чомба! — гневно выкрикивала одна женщина.

Постепенно до Никифора стало доходить, что где-то идёт война, что Чомба — это фашист, бандит и негодяй…

Никифор протиснулся поближе к женщине, которая громче всех кричала и, наверное, больше всех знала, но женщина вдруг подпрыгнула, и острый каблук впился в его ногу, Никифор вскрикнул.

— Ох ты, миленький! — всплеснула руками женщина и, выронив сетку, схватила своими толстыми руками Никифора и прижала его к животу. — Да его же совсем задавили, да кто же таких посылает!..

Она ринулась к прилавку и, протягивая Никифора продавщице, закричала, что у нас, слава богу, не фашизм, и у детей должно быть детство, а не стоянка в очередях, и чтобы немедленно дали мальчику то, за чем он пришёл.

Ей никто не возражал, и Никифор быстро получил кулёк с сахарным песком и даже две конфеты в придачу. Потом женщина собственноручно вынесла его из магазина и поставила на землю, а сама ринулась обратно.

На обратном пути Никифор решил нигде не задерживаться. Ему казалось, что он очень давно вышел из дома, и мама, наверное, ждёт и волнуется. Он шёл быстро, но, проходя под насыпью, решил напиться. Он открыл крышку и, встав на колени, потянулся рукой к воде. Тот, другой, потянулся ему навстречу, и вот их руки встретились… Как вдруг вода зарябилась, тот, другой, весь сморщился и громко чихнул.