Читать «Международный терроризм и ЦРУ: Документы, свидетельства, факты» онлайн - страница 48

Таковы были будни армейской разведки США во Вьетнаме. ЦРУ действовало не менее «эффективно», хотя во многих случаях его методы были совершенно иными.

«Характерной особенностью «modus operandi» провокационных органов разведывательного сообщества, — указывает Г. Mapдонес, — является тесное сотрудничество с местными, внутренними репрессивными силами. Это позволяет проводить некоторые особо деликатные акции при помощи местной полиции. К таким акциям относятся цензура корреспонденции, подслушивание телефонных разговоров, проверка списков лиц, отправляющихся в заграничные поездки, проверка списков клиентов отелей и т. д. Это сотрудничество важно для ЦРУ также и при проведении других операций, например налетов, арестов и применения пыток с целью получения сведений. В интересах сохранения секретности ни один американец — агент ЦРУ не должен быть замешан в подобных делах: выявление таких фактов могло бы произвести неблагоприятное впечатление на возможных союзников и нейтралов».

Итак, репрессии и террор чужими руками. Об этой стороне тайной деятельности ЦРУ во Вьетнаме писал бывший офицер разведки госдепартамента США Д. Маркс: «Мне хотелось бы привести отрывок из интервью с одним бывшим сотрудником ЦРУ. Ему довелось работать в Латинской Америке и во Вьетнаме, и он весьма откровенно делился своим опытом. Но прежде всего следовало бы объяснить, что представляли собой провинциальные центры дознания. Как правило, это были большие здания, которые ЦРУ построило во всех вьетнамских провинциях, с помещениями для допросов, камерами, кабинетами для американских и вьетнамских служащих и т. п. Текст интервью приводится без каких‑либо изменений, за исключением нескольких слов, проливающих свет на личность этого человека:

«Сотрудник ЦРУ: Моральная сторона дела меня никогда не волновала. Я получал соответствующую директиву и нацеливался на выполнение поставленных задач. Я выполнял приказ. Если бы сейчас я получил задание убить кого‑нибудь, то, наверно, задумался бы об этической стороне вопроса. Но если бы я работал против Че Гевары — другое дело! Вся его деятельность выходила за рамки законности. Поэтому я бы ни перед чем не остановился, чтобы заполучить его. Даже если бы это было противозаконным».

Вот она налицо, психология сотрудника ЦРУ, вот он, способный на любое беззаконние робот из породы homo sapiens, результат более чем тридцатилетней антикоммунистической «воспитательной» работы!

Автор: Подобное отношение, кажется, является довольно распространенным в ЦРУ: все делается для общего блага и в интересах национальной безопасности.

Сотрудник ЦРУ: Хочу повторить, что не припомню ни одного случая, чтобы я собирался кому‑либо причинить боль, искалечить или убить. Факты беззакония имели место, но это, как правило, были незначительные нарушения закона. Если кому‑нибудь причиняли боль, то это обычно происходило, когда контроль за операцией был не в наших руках. Я имею в виду те случаи, когда мы прибегали к услугам местной полиции. Ведь умственное развитие этих людей отличается от нашего. Они — сущие дьяволы. Им очень нравились провинциальные центры дознания, которые находились в нашем ведении и под нашим контролем. Инспектируя эти центры, я, видит бог, делал все, чтобы они содержались в чистоте и порядке. Однажды до меня дошли слухи, что в какой‑то провинции одного вьетнамца избили до полусмерти. Никакой санкции или директивы на это никогда не было. Мы учинили им разнос, но разговаривать с ними было все равно что биться головой о стену. Из‑за крайней неразвитости местные полицейские признавали только авторитет силы. Кроме того, они люто ненавидели друг друга. Они готовы были перегрызть друг другу глотки. Единственная наша обязанность сводилась к улаживанию их внутренних конфликтов. Разумеется, с юридической точки зрения мы должны были оказывать содействие провинциальным центрам дознания, которыми управляла специальная полиция. Мы действительно имели влияние на эту полицию, поскольку предоставляли ей финансовую помощь. Что же касается пыток, то зачастую мы о них ничего не знали. Как правило, эти факты вскрывались лишь после того, как какой‑нибудь журналист посещал тот или иной район и каким‑либо образом выуживал информацию о них. Иногда мы узнавали о пытках из газет. В этих случаях из Сайгона сыпались телеграммы с вопросом: «Боже! Что там у вас творится?» Однако как официальная организация мы никогда не подстрекали полицейских к насилию… Более того, мы часто просили их отказаться от этой практики. Они обычно отвечали: «Хорошо, мы не будем этого делать».