Читать «С Потомака на Миссисипи: несентиментальное путешествие по Америке» онлайн - страница 25

— О, разумеется! — прощебетала мисс Вик.

Было пора уходить. Все стали прощаться с мисс Вик и пожилым «консьержем»-ключником. А я напоследок — через плечо — взглянул на молчаливую группу ребят-заключенных, смотревших, не отрывая глаз, на телевизионный экран, где рисованный Тарзан раскачивался на рисованных лианах над разрисованной пропастью. Наверное, точно так же — двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю — смотрел своего «Коджзка» Ронни Замора из Майами-Бич.

«Ангола», что в Луизиане

— За что посадили тебя в карцер?

— За отказ работать.

— Работать где?

— На хлопковой плантации.

— Но разве работа на свежем воздухе и облегченный режим не лучше, чем круглосуточное сидение в стальной клетке?

— Это смотря как… Я лично предпочитаю быть заключенным в тюрьме двадцатого века, чем невольником на хлопковых плантациях прошлых столетий.

— Но в любом случае ты несвободен. А работа в поле полезнее для здоровья, чем отсидка в карцере. Да и время бежит быстрее.

— Не вам, находящимся на воле, судить о том, как течет время по эту сторону тюремной ограды. И неволя неволе рознь. Одно дело родиться рабом, другое — стать узником. В первом случае ты просто скотина, во втором — у тебя есть хотя бы право выбора между плантацией и карцером. Да и здоровье вещь весьма относительная. В моем положении главное не цвет лица, иное дело — цвет кожи, — заключенный усмехается своей шутке, — а состояние духа. Когда меня заставляют гнуть спину на хлопковой плантации, как это делали в течение многих столетий мои предки, и платят за это всего два цента в день, я начинаю сходить, с ума от злости. Такое ощущение, словно время бежит вспять, и я уже не человек, пусть даже с пятизначным тюремным номером вместо имени и фамилии, а вещь, животное, раб. Хочется биться головой об стенку, кричать во весь голос, умереть…

Разговор происходит в блоке «Д» тюрьмы «Ангола», что в Луизиане. «Ангола» — тюрьма строжайшего режима. Блок «Д» — строжайший блок в строжайшей тюрьме. Его обитатели находятся, если не ошибаюсь, за четырьмя кордонами тюремных решеток, не считая внешних. Прутья решеток необычайно толстые, как в зоопарках на загонах для слонов.

Стоящий рядом со мной начальник тюрьмы Фрэнк Блэкбарн сокрушенно качает головой.

— Дурак, сам себе враг, — говорит он. — Заморочил себе мозги чепухой о времени, текущем вспять, к рабству, и угодил в карцер. У нас в «Анголе» порядок строгий: кто сказал «а», тот попадает в блок «Д». — Мистер Блэкбарн не лишен чувства юмора. Не висельника, а вешателя.

«Ангола», одна из самых мрачных и больших тюрем Америки, находится в нескольких десятках миль от Батон-Ружа, столицы штата Луизиана, и занимает территорию в восемнадцать тысяч квадратных акров. Когда-то здесь была невольничья плантация. Рабы собирали хлопок, пасли скот, занимались рыболовством. «Ангола» была богатой землей и гиблым местом одновременно. Бежать отсюда было почти невозможно. С трех сторон «Анголу» окольцовывают воды Миссисипи, с четвертой блокируют крутые скалы, кишащие ядовитыми змеями.