Читать «С Потомака на Миссисипи: несентиментальное путешествие по Америке» онлайн - страница 183

«Невольничий рынок» в «Хилтоне» был самым многолюдным местом на ежегодном форуме американских мудрецов. Здесь посетителей толпилось куда больше, чем на семинарах «Философского общества по любви и сексу» и даже чем в кафетерии «Горячая сдоба моей мечты», специально открытом для делегатов. (Обычные рестораны «Хилтона» были им не по карману.) Оно и понятно, так как «горячая сдоба» их мечты — это работа по профессии, по призванию. А более семисот участников форума, то есть одну его треть, составляли безработные. Но торговля на «Невольничьем рынке» шла далеко не бойко. Многие представители крупнейших университетов страны даже поснимали с лацканов своих пиджаков опознавательные жетоны, чтобы не привлекать к себе внимания страждущих и укрыться за анонимностью от злобы дня и суеты сует. (Именно злобы, а не любви.) Что же касается ловцов душ из мира большого бизнеса, то они презрительно воротили нос от представителей «априорных наук», составлявших подавляющее большинство «невольников», выискивая в их толпе специалистов по кибернетике, программным анализам и так далее, которые в отличие от своих «чистых» собратьев отличаются не только прикладной надежностью, но и политической благонадежностью. Ничего не поделаешь, оправдывались ловцы душ, отставание даже на год в области компьютеров грозит поражением в конкурентной борьбе, а в философии что год, что тысячелетие — все одно.

Да, тяжело быть в Америке философом, тем более безработным. И еще тяжелее сохранять при этом философское спокойствие, тем более если мир не твое розовое представление, а пронзительная мрачная реальность, не просто феноменология духа, а куча детей, которых нужно кормить и поить, растить и учить.

Кстати, о детях. Была иа «Невольничьем рынке» и специальная детская площадка. Нет, до детоторговли в американской философии, в отличие от проституции, наркомании и кинематографа, дело еще не дошло. Просто в некоторых семьях род занятий стопроцентно философский, и родители, отправляясь на свой съезд в Вашингтон, вынуждены были захватить с собой и младшее поколение. Для него-то и организовали детскую площадку. Пока взрослые решали проблемы бытия и неустроенности быта, малыши резвились под присмотром трех нянек-активисток. Были среди них и братья Тонг из Вильямстауна — шестилетний Поль и двухлетний Джон.

— У меня и папа и мама философы, — важно оповещал всех желающих послушать шестилетний Поль, облаченный в форму футбольной команды своего родного города. Говорил он это, так сказать, в информационном плане, лишь констатируя факт, без особой гордости за своих ученых «предков», без какого-либо сыновнего энтузиазма.