Читать «С Потомака на Миссисипи: несентиментальное путешествие по Америке» онлайн - страница 146
Мэлор Георгиевич Стуруа
Зигзаги Зига Зиглара
Место действия — Первая баптистская церковь в Далласе, штат Техас, США. Бремя действия — наши дни, конец семидесятых годов необычайного двадцатого века. Аудитория, состоящая из трехсот священников, впилась глазами в человека, проповедующего с амвона. Странная проповедь и странный проповедник. Начнем с того, что в руках у него не Библия, а двадцатидолларовая бумажка, и изображен на ней не Иисус Христос, а президент Эндрю Джексон. Проповедник сладострастно поглаживает подушечкой большого пальца правой руки по овальному портрету, а затем поднимает над головой, как знамя, зелененькую купюру.
— Принято говорить о холодности к жестокости денег. Но ведь это самая несусветная чушь, которую мне когда-либо доводилось слышать. Взгляните сами: они и не холодные и не жестокие. Они теплые и мягкие, необычайно теплые и мягкие.
Аудитория внимает проповеднику в абсолютном молчании. Тишина под сводами Первой баптистской церкви достославного города Далласа, где застрелили другого американского президента — Кеннеди, такова, что можно услышать всесокрушающий, всепроникающий хруст двадцатидолларовой купюры, звучащей как «Отче наш» мира менял.
Тем временем проповедник продолжает размахивать денежным знаком, словно кадилом. Губы его складываются не то в улыбку, не то в усмешку.
— Хороша, не так ли? — говорит он. — Пригодна во всем и для всего. И форма и цвет — совершенство. И чем больше водится у вас в карманах ей подобных, тем лучше. Я знавал безденежье, и я бывал при больших деньгах. И здесь, перед вами, как на духу, я торжественно провозглашаю — лучше иметь, чем не иметь!
Да, странная проповедь и странный проповедник. Или, быть может, кто-то решил зло подшутить над пасторами-баптистами, съехавшимися в Даллас со всех концов Америки — от Атлантического океана до Тихого, — чтобы принять участие в семинаре «Школа пророков», устраиваемом ежегодно Первой баптистской церковью? Но если это шутка, то она по меньшей мере неуместна в храме, из которого, как сказано в священном писании, Христос изгнал менял. (Изгнал ли? Блажен, кто верует.) И как-то не вяжется кривляние проповедника, размахивающего всесильным, хотя и основательно девальвированным долларом, перед самым носом Христа-спасителя и богородицы, со словами настоятеля церкви преподобного Крисуэлла, который только что призывал с амвона свою паству «вести жизнь распятого на кресте, умертвить в душах и сердцах своих льстивые соблазны и грешную корысть мира сего».
А быть может, странная проповедь и странный проповедник — искушение, ниспосланное небом, чтобы проверить американских священнослужителей? Если это так, то дьявол во плоти явно преуспевает. Обычно хмурые, неулыбчивые пасторы весело и дружно смеются шуточкам кривляющегося на амвоне искусителя, заворожены им (или ассигнациями в его руках?), очарованы и покорены. Он гипнотизирует их, как тореро быка, пользуясь, правда, не красным плащом, а зелененьким долларом.
Отпустив очередную остротку и дав сумрачным пасторам вдоволь насмеяться, коммивояжер Христа вновь настраивается на серьезный лад:
