Читать «Слезы Рублевки» онлайн - страница 91

Кирилл Казанцев

— Врешь! — сделала Анастасия большие глаза.

— Нет! Не вру. Преувеличиваю. Немножко. Да какая разница — его приход для меня все равно что цветок в подарок. Ты-то со своим как? Надеюсь, бросила? Девушка ты вон крепкая, румяная…

Настя пожала плечами:

— Нет, не бросила. Он — меня… Самое смешное, что ты его знаешь, — добавила она, помолчав.

«Это вино все-таки очень действует на управление болтливостью», — запоздало подумалось еще.

Сокурсница хмыкнула:

— Так вот от кого ты Серебрякова…

Но в тонкости вдаваться не пожелала:

— Ну и плюнь! Мы тебе, хочешь, — здесь хорошего мужичка подберем. Солидного, богатого…

Настя вздохнула:

— Не могу. Люблю его! Потом улыбнулась и чокнулась с подружкой остатками вина. — Впрочем, лирику в сторону. Ты когда сведешь меня с Петровским? Но учти — надо так, чтобы он заинтересованно меня выслушал…

* * *

Виктор вышел на балкон. Внизу желтел овал Чистых прудов. Вокруг мерцала сонная Москва. Лишь неутомимые сполохи рекламы по-немецки скрупулезно высвечивали по буквам название какого-то банка. Какого — видно не было, слишком большой угол. Виктор знал когда-то, что там написано, а теперь забыл. Главное — не этого гаденыша Владимирского, и ладно.

Нехорошо, конечно, получилось с Наташкой. Не надо было ее выставлять прямо среди ночи. Но — не сдержался, черт! Но ей и самой не надо было так себя вести. Что бы там ни было с Анастасией.

Настя, да… Без нее тут пусто. «А помнишь ли ты еще наши Чистые пруды, девочка? Остались ли они в твоей жизни тем, чем навсегда осталась для меня ты — светлой чистой снегурочкой в том январе, короткой радостью, промелькнувшей в напряженных буднях звездочкой?

Помнишь — было?.. Кино. Прогулка Улыбка. Смех. И темный двор, и сладкий снег. Господи, кажется, я говорю стихами?

И тепло глаз под пушистой шапкой. И нежное прикосновение губ, и ласка робкая, несмелая, и от того трогательная до слез. Помнишь дядьку пьяненького, так позавидовавшего мне: «Ишь ты, красивую какую нашел». Это был наш день, и наши пруды, и наша Москва, и… А я ведь именно тогда полюбил тебя, девочка».

Оказывается, полюбил. И так долго этого не понимал. Ну да, ну, познакомился с девочкой. Точнее, познакомили. Ну, договорились, почти на автомате, еще разок увидеться. Ну, сходили в кино. Потом завернули в «Что делать». Единственный душевный ресторанчик, что оставался тогда в Москве, после того как «Звездочку» на Пятницкой закрыли. Ну, сразу же увлек первокурсницу, видно было. А оказалось, что большей романтики и большей нежности в его жизни никогда и не было!

Но понял это не сразу. Ушло в долговременную память, как все самое важное и ценное. А теперь, спустя годы, перед глазами встают до боли зримые, реальные до самых мельчайших подробностей картины из прошлого. Словно призраки обретают плоть. И вновь перед глазами встают тот вечер, и тот город, и тот трамвай, где она приложила к окну свою ладошку, прощаясь с ним. И он был так счастливо полон ею…