Читать «У светлой пристани» онлайн

Вячеслав Сукачев

У светлой пристани

1

Сразу же за утесом с палубы теплохода открывается небольшая, совсем даже крохотная, пристань. Пристанью называется она у деревенских ребятишек, а если по-настоящему, то просто сухогрузный плашкоут, на нем из соснового теса избушка, два ржавых кнехта, вот и вся пристань.

От Самой воды начинается высокий берег, густо поросший рябиной и молодым дубняком, так что в летнюю пору дома деревеньки не враз и приметишь. Стоит она, деревенька, огородами к Амуру, и досужие любители палубной природы порой диву даются, мол, что же это за огородная пристань такая, и спешат к вахтенному матросу за разъяснениями. И малый с синей повязкой на рукаве, засветившись от удовольствия красноватыми прыщами на лице, начинает длинно и путано что-то объяснять. Он и сам толком не знает, что это за пристань такая, зачем она здесь, кому нужна, а потому хмурит белесые брови и несет что-то об охотниках, гималайских медведях и, подумав самую малость, даже об уссурийских тиграх.

— А вот как пройдем еще три часа, — заканчивает малый, — то будет ба…альшая деревня. Там можно кету купить, а то и корюшка бывает. С пивом — одно удовольствие. — И тут же матросик торопливо бросается к сходням, так как басовито пропел гудок и единственный пассажир, сошедший с теплохода, давно поднялся на берег и теперь смотрит вниз, на теплоход и на то, как седой одноногий шкипер плашкоута Савелий отдает концы.

Кормой теплоход медленно отпячивается от пристани, из белой трубы вырывается копоть, он разворачивается, дает еще один протяжный гудок и, лениво покачиваясь, спешит дальше. Волны от теплохода ударяют в борт плашкоута, и Савелий, аккуратно складывая трапы, широко отставляет деревянную ногу, чтобы лучше сохранить равновесие.

* * *

В тот день теплоход уже почти скрылся за крутой излучиной, когда на плашкоут взбежала маленькая смуглая девушка. Она в растерянности посмотрела на белое, призрачное, теперь лишь смутно напоминающее тепло ход, и устало присела на скамейку. В зеленой рубашке с закатанными рукавами и белых брюках, с короткой прической и обиженно оттопыренными губами, она сильно смахивала на мальчишку-подростка. И действительно, женского в ней было разве лишь длинные, густые ресницы да ямочки на щеках.

Савелий почти с раздражением смотрел на девушку и едко думал: «Ну надо же, ни кожи, ни рожи, ни грудей, ни заду, а туда же, любовь крутить. Да чтоб тебя дождь намочил, поди не успеешь налюбиться». Он сердито прошел мимо нее, и деревяшка глухо, словно в пустую бочку, стучала по железной палубе плашкоута.

Было пять часов утра. Совсем недавно отпели петухи, а теперь, поторапливая хозяек, призывно и нетерпеливо мычали коровы. Они спешили на работу, за своим дневным молоком, а может быть, и скучали по простору, утомившись за зиму в тесных и душных стойлах. Монотонно стучал движок электростанции.

Светлана еще раз посмотрела на излучину, но теплохода уже не было, и была видна лишь сероватая вода, по-утреннему холодно отражающая солнечные блики. Она вздохнула и спрятала руки между колен, и ей было сейчас хорошо и досадно одновременно. Хорошо от этого раннего утра, и солнечных бликов, и сизой свежести воздуха, неуловимо отдающего смольем. Хорошо и потому еще, что Савелий, разматывая сердито удочки, окончательно запутал леску и теперь не обращал на нее внимания. А досада постепенно проходила, и на смену ей уже спешило что-то светлое и волнующее, от чего Светлана невольно улыбнулась и прикрыла глаза, спрятав под ресницами синим загоревшиеся глаза.