Читать «Оливер Твист» онлайн - страница 8

— Мальчикъ, — сказалъ джентльменъ на высокомъ стулѣ, - слушай меня. Тебѣ, конечно, извѣстно, что ты сирота?

— Что это значитъ, сэръ? — спросилъ бѣдный Оливеръ.

— Нѣтъ, онъ совсѣмъ идіотъ…. такъ я и думалъ, — сказалъ джентльменъ въ бѣломъ жилетѣ.

— Позвольте! — сказалъ джентльменъ, который говорилъ первымъ;- извѣстно ли тебѣ, что у тебя нѣтъ ни отца, ни матери и что тебя воспиталъ приходъ? Знаешь ты это?

— Да, сэръ! — отвѣчалъ Оливеръ, заливаясь горькими слезами.

— Чего ты такъ плачешь? — удивился джентльменъ въ бѣломъ жилетѣ. — Да, дѣйствительно, странно! Изъ-за чего было плакать этому мальчику?

— Надѣюсь, ты каждый вечеръ читаешь свои молитвы, — спросилъ сурово еще одинъ джентльменъ, — и, какъ подобаетъ христіанину, молишься за тѣхъ, кто кормитъ тебя и заботится о тебѣ.

— Да, сэръ! — запинаясь отвѣчалъ мальчикъ.

Джентльменъ, говорившій послѣднимъ, былъ правъ, самъ несознавая этого. Оливеру надо было, дѣйствительно, быть настоящимъ христіаниномъ, необыкновенно добрымъ христіаниномъ, чтобы молиться за тѣхъ, которые кормили его и заботились о немъ. Но онъ не молился, потому что никто не училъ его этому.

— Прекрасно! Тебя привели сюда, чтобы воспитать тебя и научить какому нибудь ремеслу, — сказалъ краснощекій джентльменъ на высокомъ стулѣ.

— Съ завтрашняго дня ты будешь щипать пеньку, начиная съ шести часовъ утра, — продолжалъ тотъ, который былъ въ бѣломъ жилетѣ.

Оливеръ по указанію приходскаго сторожа отвѣсилъ поклонъ комитету въ благодарность за оказанное ему благодѣяніе, продуктомъ котораго явилось щипаніе пеньки, послѣ чего былъ отведенъ въ большую комнату, гдѣ на грубой, жесткой постели рыдалъ до тѣхъ поръ, пока не уснулъ. Какая чудная иллюстрація въ гуманнымъ законамъ Англіи! Они не запрещаютъ бѣднякамъ спать!

Бѣдный Оливеръ! Онъ и не думалъ, когда, благодаря сну, находился въ счастливомъ невѣдѣніи всего окружающаго, что комитетъ въ этотъ самый день пришелъ къ такому рѣшенію, которое должно было имѣть самое существенное вліяніе на всю его будущность. Да, онъ рѣшилъ и вотъ это рѣшеніе.

Члены Комитета были мудрые, проницательные люди, философы; когда они додумались до того, что слѣдуетъ внимательнѣе присмотрѣться къ дому призрѣнія, то пришли вдругъ къ такому заключенію, къ которому никто изъ обыкновенныхъ людей не могъ придти, а именно, что бѣдные люди любили его! Это было настоящее мѣсто общественнаго увеселѣнія для бѣдныхъ классовъ; таверна, гдѣ ничто не оплачивалось; завтракъ, обѣдъ, чай и ужинъ — круглый годъ; кирпичный и известковый рай, гдѣ все кругомъ забавлялось, а не работало. «Ого! — сказалъ комитетъ, принявъ при этимъ весьма глубокомысленный видъ, — мы должны все это прекратить и привести въ надлежащій порядокъ и въ самомъ непродолжительномъ времени». — И комитетъ установилъ правило, чтобы бѣдные люди выбирали одно изъ двухъ (комитетъ не хотѣлъ ихъ принуждать, нѣтъ, не хотѣлъ): они или должны были подчиниться постепенному процессу голоданія, или быть готовыми къ тому, что ихъ моментально выселятъ прочь. Съ этою цѣлью комитетъ заключилъ контрактъ съ водовозами о доставкѣ неограниченнаго количества воды, а съ торговцами муки о доставкѣ въ извѣстные сроки небольшого количества овсяной крупы; затѣмъ назначилъ три раза въ день жидкую кашицу съ лукомъ два раза въ недѣлю и съ половиной обыкновенной булки по воскресеньямъ. Но особенно много мудрыхъ и человѣчныхъ правилъ установилъ комитетъ по отношенію къ женщинамъ, хотя я не нахожу надобности перечислять ихъ; женатыхъ бѣдняковъ рѣшено было разводить съ цѣлью уменьшенія лишнихъ судебныхъ издержекъ и вмѣсто того, чтобы заставить человѣка содержать свою семью, ее отнимали у него, оставляя его холостякомъ. Нечего и говорить, сколько просьбъ о помоществованіи въ виду этихъ двухъ правилъ возникло бы во всѣхъ классахъ общества, не будь это связано съ домомъ призрѣнія; но члены комитета, какъ люди проницательные, все это предусмотрѣли и позаботились объ устраненіи этого затрудненія. Пособіе было тѣсно связано съ домомъ призрѣнія и жидкой кашицей и это пугало народъ.