Читать «Москва – Таллинн. Беспошлинно» онлайн - страница 71

Стас поразился ее чуткости: во время концерта он думал о Ларисе, об органной музыке в соборах Таллинна, потом вспомнил про Марусю, она для него словно посланец от молодой Ларисы…

– И что, Яца, с этой девушкой?

– Ништа. Как ее зовут.

– Маруся, кажется. Мария.

– Жадная она.

– Почему?

– Не знам, почему. Жадная, и все.

– Почему ты так решила, Ядранка?

– Спроси у своей матери, почему она дарит ей шубу. А мне! Даже пуговицу не дала, хотя я…с тобой.

Стас от неожиданности остановился, выдернув руку из-под локтя спутницы. На щеках ее горел яркий румянец, появившийся от гнева или от мороза, в любом случае румянец украшал Ядранку. Стас вспомнил сербское слово «любомор» – «ревность», поражавшее его точностью, не слово, а целая философия. Ревность как смерть. Но потом он почувствовал, что в душе Ядранки живет боль, она боится, что ее отвергнут, сочтут недостойной, недостаточно образованной. Стас просто сказал:

– Ладно, Яца моя, не беспокойся. Они сами по себе, а мы – сами. Что тебе до этой девушки, я куплю тебе, что захочешь, – захотелось погладить ее по волосам, она в своей детской обиде казалась беззащитной. – Не будем больше говорить об этом, хорошо?

На следующий день Стас отдал Яце кредитку, она взяла и отправилась за новыми тряпками. Мать пригласила его на завтрак. «Пообщаешься, наконец, с Марусей», предупредила Варвара. Она успела разлить по чашкам кофе – и исчезла разговаривать по телефону. Стас и Маруся сначала молча ели лимонный пирог, также приготовленный его матерью.

– Вы давно из Таллинна? – спросил Стас, почему-то робея. – Летом, в июне приехала.

– А раньше…

– В Москве не бывала.

– Ваши родители – русские?

– Мама русская, отец эстонец.

– И кем вы себя считаете?

– Обязательно считать себя кем-то?

Стас смутился.

– Конечно нет.

– Главный вопрос…люди зациклены на национальном разделении.

Определении. Это не глупо разве?

«Права Ядранка, – подумал он, – девушка эта, по меньшей мере, не застенчива».

– Как вам здесь?

– Сейчас нормально. А первое время смотрела на небо часто… – Маруся замолчала, накручивая кончик белесой косы на указательный палец. Глаза у нее ярко-голубые, пожалуй, даже синие, – думал он. – Брови будто рассчитаны на более крупное лицо. Она красавица, определил Стас, из тех девушек, чью красоту не столько видишь, сколько чувствуешь, и даже боишься рассматривать.

– На небо, почему?

– Было ощущение, что вокруг все чужое, и только там, я хочу сказать, только глядя в небо, успокаиваешься, будто видишь родное…представляла, что вижу небо как над Таллинном, и что облака приплыли как раз оттуда. Небо объединяет людей. В отличие от государств и национальностей.

Стас оторопел.

– Поразительно. Часто думаю об этом, когда снимаю облака.

– В Москве снимаете?

– Везде, где бываю, в конце июня снимал в Таллинне.

– Почему вы это делаете?

– Ищу, может быть. Что-то необычное. Это ведь постоянный, но ежеминутно меняющийся объект, больше нет таких вокруг нас…куда разнообразнее телевизора, – Стас впервые пытался кому-то объяснить свою страсть. – Нам внушили, что небо банально, что ничего значительного мы в нем усмотреть не можем.