Читать «Отсюда - туда» онлайн - страница 14

Чем выше из Циртена в горы, тем скуднее почва. Земля принадлежит тут жителям Санкт-Себастьяна. Поля и луга сменяются россыпями камней, между которыми пробивается трава. Вскоре горы смыкаются снова. Гребни их вдоль всей долины от верховья до низовья поросли хвойником. Полосы просек образуют причудливые узоры. Часто там можно заметить людей, которые валят лес.

Камни в этих местах собирают и складывают из них невысокие стенки, отчего все дно долины покрыто небольшими четырехугольниками, которые используют либо под загоны для скота, либо для посева кормовых трав. Санктсебастьянцы рады, если на семью удается прокормить хотя бы по одной корове. Для себя этого хватает. Кроме того, делают здесь домашний сыр, который продают в другие деревни. Весь скот собирают в одно стадо. Тогда нужен только один пастух, а остальные мужчины могут работать на лесоповале. Когда скот выест траву в одном месте, его перегоняют в другое. Работа у пастуха нетрудная, и отдают ее человеку, который ни на что больше не годен. Обычно это придурок. Встретишь его на дороге, и в ответ на любой вопрос он только смеется или клянчит табак. Часто именно такие люди хорошо умеют обращаться с животными. Они всегда спокойны. В дождь они неподвижно сидят на каменной стенке, поигрывая кнутом. Должно быть, никому еще не доводилось видеть грустного дурачка.

Местами склоны гор совершенно голые. Это следы хищнической вырубки леса. Длинными прогонами вырубали все до последнего деревца. Так было всего лишь лет пятьдесят назад. Новых лесопосадок тогда не делали. Отчасти по невежеству, отчасти по бедности, а чаще из стремления к наживе. Потом почву со склонов смывало водой. По всей долине образовались огромные осыпи, которые зимою грозят лавинами и очень опасны для путников. Ныне стали заботиться о новых лесопосадках, но многие участки потеряны навсегда. Называют их в долине «покойницкими».

В самом конце котловины дорога круто идет вверх, становясь все хуже и хуже. Никому до этого нет дела. Пока видна колея, есть, стало быть, и дорога. Тремя длинными извилинами она поднимается по склону. Примерно на уровне двухсот метров над Циртенской котловиной, чуть в стороне от гребня, находится Санкт-Себастьян. Здесь на отвесных склонах попадаются первые овцы. Коров тут держать нельзя. Раньше овечью шерсть можно было легко сбыть, да еще за хорошую цену. А теперь текстильные фабрики производят ткани из хлопка или из импортной шерсти. Тягаться с ними местным жителям никак не по силам. Овец, однако, здесь не совсем еще забросили и будут разводить, пока в этом останется хоть малейший смысл. Порой людьми овладевает беспокойство, тогда они собираются в трактире посоветоваться, не лучше ли вовсе отказаться от овец: «А то корм им на зиму заготовь. Загоны строй да чини. Пастуха нанимай». — «Может, употребить лучше силы на что-нибудь более путное?» С другой стороны, есть ведь от овец мясо и шерсть да и какой-никакой доход, хоть и не оправдывает он вложенного труда. Поговорят люди, да так ни с чем и разойдутся. Каждую неделю кто-нибудь из Санкт-Себастьяна спускается на Страшницкую пустошь в надежде продать шерсть. Чаще всего он приносит ее назад. Небо от этого наземь не падает.