Читать «Смеющийся волк» онлайн - страница 200

Такси застряло в людском потоке и прочно встало в пробке. Мы были на широкой улице, недалеко от вокзала Синдзюку. Ничего особенного не случилось — просто здесь всегда было полно народу. Здесь было сосредоточено множество мест, куда люди приходили после работы или учёбы выпить, закусить, посмотреть кино или спектакль. Попозже вечером открывались всяческие заведения для мужчин вроде казино и стриптиза. Но в это время вокруг бродило множество парней такого же примерно возраста, как Акела-Реми. Натуральных брюнетов среди этой молодёжи, околачивающейся в Синдзюку, было мало: в основном в неоновом свете играли и переливались шевелюры серебристого белого, синего, красного цвета. В стекло такси ткнулась рука какого-то парня в ярком металлическом браслете. С улицы доносилась громкая песня на английском, слова которой невозможно было разобрать. Откуда-то слышался барабанный бой. Отовсюду звучали голоса зазывал из лавок дешёвых товаров.

Такси стояло и совершенно не двигалось вперёд. Мама вздохнула, и мы вышли, решив возвращаться домой на поезде по линии Яманотэ. Я со своим узелком вышла первой, мама за мной. Мы пошли пешком. В этот час к вокзалу направлялось не так уж много народу — толпа валила от вокзала развлекаться в Кабуки-тё. Нам пришлось пробираться в толпе против людского потока. Сделав два-три шага, приходилось останавливаться, потом тебя относило в сторону, назад, потом опять остановка… Рядом впритирку проходили владельцы шевелюр всевозможных цветов. Непонятно было, японцы они или нет. Иногда вдруг появлялся какой-нибудь здоровенный верзила. Проходили люди с другим цветом кожи, с другим цветом глаз. Они обменивались фразами на диковинных наречиях, которые я никогда раньше не слышала. Китайский, тайский, корейский, английский, вьетнамский… Конечно, японский тоже звучал на улице. Проходили белые туристы с фотоаппаратами на шее. Бродили ослепительно размалёванные девицы. Слонялись какие-то дамы с блестящими губами и мочками ушей, сутулые парни в обвисших штанах. Они шли, шаркая подошвами, прогибаясь какими-то искривлёнными, скрюченными телами. Коротенькие, как купальник, юбочки и тут же рядом длиннющие юбки до земли, закрывающие каблук. Футболки со всевозможными надписями. Наверное, благодаря косметике, все казались на одно лицо. На огромном экране премьеры Южной и Северной Кореи пожимали друг другу руки. На другом экране извергался какой-то вулкан на Хоккайдо. Под ним проходили хохочущие во всё горло люди. Шли люди хихикающие, поющие, кричащие. И все они раскачивались. Их тощие тела тряслись и подрагивали.

Где-то слышался плач. Женский плач. Плач младенца. Это плакал какой-то брошенный на дороге младенец. У мужчин в ушах болтались серьги. Женщины с толстым слоем косметики выглядели как куклы. Белые губы. Чёрные губы. Синие губы. Какие-то невероятные босоножки на высоченной платформе, босоножки на длиннющих шпильках. Многие были в кроссовках. Были здесь и школьницы старших классов в укороченных до предела форменных юбчонках. Кто-то накрутил себе на голову электрокабель. То и дело пищали разноцветные сверкающие мобильные телефоны. Люди шли и разговаривали как бы сами с собой. Все раскачивались, и масса людей подрагивала, как желе, готовое растаять. Контуры лиц и фигур были неясны, расплывчаты. Ребёнок орал. На гигантском экране широко улыбались друг другу премьер-министры Южной и Северной Кореи. Раздавался волчий вой. «Песня смерти» разносилась над джунглями. Проползал где-то питон. Вопли обезьян из «Холодной спальни» сливались в поток. Медленно и печально плыл по небу корабль «Лебедь», покрытый синеватым льдом, унося вдаль едущего на слоне Ганди. В тени небоскрёбов растворялись силуэты маленького голого мальчика, волочащего рваное одеяло, и его отца.