Читать «Кристина Орбакайте. Триумф и драма» онлайн - страница 23

Когда шведы покидали Москву, с ними произошел весьма забавный эпизод, связанный с провозом крупной партии черной икры. Ведь на Западе этот продукт считался еще большим деликатесом, чем в СССР, и стоил огромных денег. Вот шведы и решили увезти на родину как можно больше этого продукта. Что из этого вышло, рассказывает Бьорн Ульвеус:

«Алла пригласила нас к себе домой, накрыв богатый, типично русский стол со всякими закусками и, главное, с черной икрой! Она нам так понравилась, что мы решили прихватить несколько килограммов этого деликатеса с собой в Стокгольм. Однако сделать это было невозможно, поскольку вывоз такого количества икры из СССР был запрещен. Но Алла сказала: «Я вам помогу!» В итоге она вместе с нами приехала в аэропорт. Ее, разумеется, тут же узнали и сразу обступили. Пока Пугачева со всеми общалась, раздавала автографы, мы с Бенни потихоньку прошмыгнули за спинами таможенников. Я до сих пор благодарен Алле за то, что она тогда для нас сделала. Ту икру мы ели, кажется, целую вечность!..»

Тем временем продолжаются съемки фильма «Чучело». К февралю была уже отснята большая часть материала, и съемки плавно двигались к своему завершению. Как вдруг случилось ЧП, главным виновником которого стала Кристина Орбакайте.

В финальных кадрах фильма ее героиня, доведенная до отчаяния нападками со стороны своих одноклассников, должна была остричься наголо. Когда фильм только начинал сниматься, у Быкова был предварительный разговор на эту тему с Кристиной, и она тогда дала свое согласие на такую стрижку. Но к концу съемок внезапно передумала. Что вполне объяснимо: не каждый подросток согласится щеголять лысой головой в школе и на улице. Когда же Быков стал настаивать на своем, у девочки случилась истерика. Она заявила, что ни за что не будет стричься, а если ее будут уговаривать, перестанет сниматься вовсе. Естественно, про этот конфликт тут же стало известно Алле Пугачевой. Далее послушаем саму К. Орбакайте:

«Мама, когда я ее попросила, взяла все на себя. Мама сильный человек и в жизни и в творчестве. А я – ее слабость. Поэтому когда Ролан Антонович сказал мне: «Завтра придешь остриженная», я, придя назавтра с косами, сказала самое для себя простое: «Мама не разрешила». И мама подтвердила, что не разрешает. Я ведь не могла сказать Быкову: «Нет». Вернее сказать-то могла, но настоять – вряд ли. Он же все-таки действительно был моим мозгом и сердцем… А мама могла сказать «нет» кому угодно, чтоб заслонить меня. И сказала…»