Читать «Яблоки на асфальте» онлайн - страница 40
Элеонора Сергеевна Долгилевич
— Если утром проснулась и что-то болит, значит — жива. Сейчас и полечимся.
А вот и наш камень посередь песка. Предлагаю:
— Словами размялись. Может, сразу и сплаваем?
— Да, на стремнину, туда никто не доплывает.
Выныриваем из одежды: Анна в леопардном купальнике, я в молниеносно-болотном. Подходим к воде.
— Э-эх!.. — моя вольная тулачка смачно зануривает-врезается и легко плывёт, я за ней:
— Ань, открою тебе секрет: я думаю, что лучше Волги может быть только Волга.
— Пхы-ы… я это давно для себя решила, поэтому нашу квартиру если и будем разменивать для сына, то только в этом районе.
— К своему заполотновскому на Казармах я тоже привыкла. На высоте, просторно. И деревья, которые мы сажали, получив квартиры двадцать пять лет назад, выросли.
…Вот и стремнина. Прозрачная гладь воды. Ширь… Анна ложится на спину:
— Мне всякий раз кажется, когда доплываю сюда, что я сливаюсь с Волгой…
Пока она венчается с рекой и первозданностью, Волга мягко обволакивает, пеленает меня всю, ласково пригортая к себе, как мама когда-то в детстве. Бережно ласкает, укрывает мою деревянную, уставшую спину, унося хроническую боль всё дальше и дальше от меня. Тревоги и страхи мельчают, как всё, что осталось на берегу. Застывшая душа тает, в мощной пучине становится сильней и устремляется ввысь, к свободе…
— Аня, а твой палец в воде не вдарится в судорогу?
— Его-то в воде и не ощущаю. А ты теперь как себя чувствуешь?
— Я себя — чувствую!
— Тогда айда назад.
Плывём не спеша, почти за течением, сберегая силы. Чайки опускаются низко, даже рядом. Одна резко стрелой бросилась вниз и ущипнула воду, но осталась с пустым клювом. Вот и дно. Мулистое, болотное. И пластиковые бутылки-утопленницы слоем… дышат, жутковато проминаясь телами под ногами.
— Аня, а дно бутылочное, топкое. Отдыхающие постарались с прошлого года.
— Знаю. Дай руку — не могу выпутаться из паутины водорослей.
Наконец-то спасительный песок. Берег. Предлагаю с вопросами:
— Походим? Побегаем?
— Потрусим.
Трусим. Шлёп-скок то по мокрому песку, то по сухому. До поворота Волги. Впереди кусты. Чайки на зелёной мели пасутся и вороны цаплями.
— Волгу жалко. Замусорили. Не чистят.
— С весны вон там, за коленцем, долго стоял высокий гусак с ковшом. Мы всё ждали, что начнут наконец чистить реку. Зря надеялись. Нет гусака.
— А где же он?
— Наверное, и его попилили на металлолом.
Притрусили назад, к камню. Простынка на солнце согрелась. Песок мягко захрустел под ней. Полениться. Полежать, отдавшись нежности утреннего солнца. Глаза закрыть. Послушать шум речной волны. Чаек. Покой и свежесть. Рай здесь — вот он, со мной, а я в раю…
— Народу-то с утра мало.
— Любители нагрянут в самую спеку.
— И талий у них несколько. Аня, а ты в курсе, что означает твоё имя?
— Э-э… что-то связанное с внешностью. Миловидность и грация, кажется.
— А как ты думаешь — мы-ы… ничего?
— Мы — амазонки-водолазки в климаксе. Ну почти.
Похихикав, решили побродить за впечатлениями.
К зелёному, яркому заказничку, купающемуся в воде и солнце, потом назад. Впереди моторка упёрлась носом в песок. Возле сидят двое: один помоложе, второй — человек-живот. Лысый. Ближе. Нет, на затылке дужка седой пенки волос. Рядом пустая бутылка водки. Проходим мимо. И вдруг голос: