Читать «Все лики любви» онлайн - страница 116

– Маш, к Егор Денисычу-то можно? – услышал он приглушенный голос Василия из-за неплотно прикрытой двери приемной его кабинета.

– Не знаю, спросить надо, а что у тебя? – ответила его секретарь Маша Березина.

Хорошая девочка, умненькая, сообразительная, улавливает его ритм и темп работы, переговоров, молодец, несмотря на то что молоденькая совсем, двадцать лет только, а соображает оперативно и качественно.

– Да мне по нашим делам ему доложить надо и на завтра договориться, – вздохнул Вася.

– Ох, не знаю, Вась, занят, просил не тревожить, – засомневалась Маша, Бармин усмехнулся такой заботе, а на следующих ее словах усмехаться перестал: – Ты ж знаешь, он последнее время сам не свой.

– Да уж, – вздохнул тягостно Вася и поделился тревогой: – Вот как из Москвы вернулся, я сразу понял, случилось что-то. Мрачный, тревожный, всем навалял по первое число. Вчера слышала, как он ментов отчитывал? Так те чуть погонами не задавились, побежали исправлять.

– Да, – еще понизив голос, согласилась Маша. – Точно что-то там в Москве у него случилось. Я уж думала, в министерстве, но Сазонов, когда звонил, я спросила, говорит, нет, наоборот, полная поддержка, дали добро на все, что просил.

– Может, с родителями что?

– Да нет, – уверила Маша, – я бы знала. Нет.

– Да, хватает у Бати «доброжелателей», – возмущался верный Вася. – Какой-нибудь козел где-то нагадил, уж точно.

– Ну что, спрашивать, пойдешь? – с сомненьем предложила Маша.

– Не, не надо, не тревожь, – решил Василий, – домой повезу, там и спрошу.

Подчиненные между собой звали Бармина Батей. Ему было приятно. А кто ж он им, как не отец родной, главный папа. Он и есть.

Ну и, понятное дело, ни от кого ничего не скроешь, как на ладони он на этом кресле властном – все замечают, и наперед его знают. Он еще чихнуть не успеет, а ему уже доброго здоровьечка пожелают. И никуда не денешься, когда ты публичный человек.

Из Москвы Егор вернулся мрачный, это Вася и все остальные его подчиненные верно заметили. Бармин все вспоминал тот разговор с отцом и понимал, что сам загнал себя в ловушку.

Он хотел, чтобы Вера была рядом. Прямо сейчас. Она ему нужна вот здесь и сейчас, и вчера, и позавчера, и две недели назад была нужна. Только чем больше проходило времени, тем яснее Егору становилось, что он-таки предложил ей сделку купли-продажи, и что отец абсолютно прав, это выбор между плохим и худшим. И еще яснее понимал, что не позвонишь и не скажешь: забудь, что я предложил тебе платить за институт, просто бросай все, приезжай и будь со мной.

Он скучал по ней. Сильно. И удивлялся: никогда так не скучал ни по одной женщине. И хотел ее. И тоже сильно. Ее грустные синие глаза не выходили у него из головы. И все вспоминал, как у них это было! И загорался сразу от одного воспоминания. И думал бросить все – дела, заботы, проекты – поехать, сгрести ее в охапку и самому привезти сюда, к себе. А потом уж разобраться, что дальше.

И понимал, что такой расклад, если она согласится и останется здесь с ним, окончательно лишит ее возможности закончить учебу. Лишит мечты и надежды.