Читать «Запонки императора, или орехи для беззубых» онлайн - страница 41

— А как убили «тетю Лошадь»?

— Часов в двенадцать ночи к ней заехала «Скорая», она сама ее вызвала. Но застали ее в агонии, она не могла говорить. Квартира была уже раскурочена… Бригада сразу перезвонила в милицию, но пальчиков мы не нашли…

Тут я вспомнила ресторанного скрипача и рассказала о его звонках.

— А в каком ресторане он играл?

Я напряглась. Она столько говорила, хвасталась, смеялась. Скорее всего это была «Варшава», рядом с аукционом…

— Ты ей поверила?

— Она были рисковой и азартной, да и подвыпила…

— А вообще пила?

— Останавливалась трудно, но всегда могла взять себя в руки.

Он что-то быстро записал я блокноте, потом закрыл его и сказал:

— Не лезла бы ты дальше, будь человеком… — Забыв попрощаться, он ушел. А я долго ходила по улицам, ощущая, что странная грусть мучает меня при мысли о «тете Лошади». И жульничать любила, и никому добра бескорыстно не делала, а шумела, ссорила людей, а что-то таилось в неухоженной, неприбранной душе, невостребованное.

Я вспомнила, как она гордилась, что с ней считаются музейные работники, что третьестепенные поэтики посещают ее дом, выпрашивая подачки, что продавцы антикварных магазинов раскланиваются с опаской, но уважительно… Больше ей нечем было хвастать, хотя прожила она почти семьдесят пять лет.

А ведь умела и вязать бисером, и вышивать, и рисовать так, как не всякий реставратор, и готовить, и фантазировать, да и проработала не шелковой фабрике сорок лет, начав еще ткачихой… Она прожила жизнь, так и не реализовав своих возможностей. А в результате — нелепая смерть. Смерть закоренелой эгоистки…

В больнице

К Алке я поехала в приемные часы, купив по дороге букетик фиалок. Денег в сумке оставалось на два пирожка, и я решила одолжить на первое время у матери.

В роддом, куда положили Алку, меня пускать не пожелали, а денег, которые надо было сунуть гардеробщице, чтоб дала врачебный халат, я не имела.

И вновь подумалось, что вживание в нашу действительность теперь обойдется мне дорого. На мою учительскую зарплату существовать нормально было почти невозможно.

Я постояла возле прохода на черную лестницу, а потом юркнула туда, узнав, в какой Алка палате. Я добралась на четвертый этаж и уговорила больную, звонившую по автомату, найти мою подружку и передать, что я ее ожидаю.

Алка появилась не скоро и шла так медленно, точно могла потерять свой драгоценный плод по дороге.

Лицо ее не оживилось при виде меня, и эта странная усталость или безразличие меня напугали. Когда человек перестает быть похожим на себя, это всегда настораживает. Но никаких следов беременности я не заметила.

— Что это тебе сбрендило? — спросила я оживленно, — Ведь не собиралась обзаводиться потомством…

— Надо же когда-то начать…

— Кто обрюхатил? Профессор?

Она кивнула и объяснила, что муж в курсе, не возражает, потому что давно подозревал свою неспособность в этих делах…

Не нравился мне ее вид, не узнавала я свою старую подружку. Даже колечки волос обвисли и падали на лицо, как увядшие осенние листья. А главное, не понравилась бледность, почти до синевы.