Читать «Легендарь» онлайн - страница 86

Другие (а их было больше аж на девять человек!), напротив, назывались «лажистами» и столь же энергично вычисляли, в какой мере ужасными окажутся последствия, если Цирцея-28 не будет втянута в эту заварушку.

Крамугас, как человек сторонний, все происходящее воспринимал буквально — в меру собственного разуменья и готовности воспринимать.

Да, в сущности, иначе он и не посмел бы! Установка — мощный фактор…

Иерархия сиюминутных отношений складывалась в городе довольно интересной.

На самом изначальном — индивидуальном — уровне словесные конфликты доходили до взаимных мордобитий и на них кончались; тогда как на уровнях более высоких — когда на авансцену вместо вздорных одиночек выступали уже целые организованные группы, возглавляемые опытными, хоть и неформальными, по слухам, вожаками (здесь их называли ласково и добро — вождюки), — публичные дебаты завершались коллективными доносами взаимного характера, писанными с толком, на казенной бумаге, с росчерками хорошо известных всем людей и с исключительно красивыми печатями в конце.

Похоже, беззаветные уроки Дармоеда принесли-таки удачные плоды.

И только для стороннего, как Крамугас, случайного наблюдателя, не ведающего о мелких внутренних разногласиях и потому заранее готового ежеминутно восторгаться, во всей умиляющей взор простоте открывался самый верхний уровень, без околичностей — единый, всенародный.

— Ну вот, — кричали друг другу люди, обмениваясь радостными рукопожатиями и даже лобызаясь, — дожили, наконец-то!.. И у нас теперь, на Цирцее!..

На всех переходах, на шагательных виадуках, на спусковых и возносящих-спиралях, на плоских крышах домов творилось подлинное столпотворение.

Именно так: столпотворение творилось — каждый новый миг. И всеми сразу…

И, казалось, навсегда…

Люди были повсюду. Словно праздник наступил… Словно будет фейерверк, раздача редких сладостей и что-нибудь еще…

А по улицам, гудя в клаксон, носился открытый мнемоавтомобиль, и из него беспрестанно, с риском вывалиться вообще, высовывался знаменитый Дармоед с Виадуа-Кольцевой.

Надсаживаясь, он повсюду призывал, заверял, клеймил, восхвалял, выводил всех и вся на чистую воду, получат подачки и тумаки и счастлив был необыкновенно.

То был Дармоедов звездный час!

Одет Дармоед был как всегда, — с той только разницей, что к своим полинялым лампасам на кальсонах он добавил еще эполеты со священным знаком Церкви — куриными крылышками и семиконечной звездой Голиафа с перекрещенными плугом и ракетой в центре.

Но на это добавление к его наряду внимания никто не обращал — привыкли к Дармоедовым причудам. Даже мысль не возникала, что все может быть всерьез…

Центр города оказался забитым настолько, что Крамугасу, как он ни пытался одолеть людские толпы, так в конечном счете и не удалось прорваться к зданию родной редакции, а звонить туда по телефону было бесполезно, поскольку на звонки либо вообще не отвечали, либо отвечали, но довольно странным образом: «Больше пафоса, а посторонних — в шею!» — вопил кто-то и моментально вешал трубку.