Читать ««Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки» онлайн - страница 14

Что там вдали, меж кустов, над гранитным утёсом мелькает,

Там, где серебряный ключ с тихим журчаньем бежит?

Нимфа ль долины в прохладе теней позабылась дремотой?

Ветви, раскройте секрет: дайте взглянуть на неё!

Ты ль предо мною, Перетта? – Тебе изменила надежда,

И пред тобою лежит камнем пробитый сосуд.

Но молоко, пролиясь, превратилось в журчащий источник:

С ропотом льётся за край, струйки в долину несёт.

Снова здесь вижу тебя, животворный мой гений, надежда!

Так из развалины благ бьёт возрожденный твой ток.

В превращении разлитого молока в «журчащий источник» Деларю увидел аллегорию потерянной и вновь возрождённой надежды. Стихотворение Деларю несравненно слабее по глубине содержания, поэтической красоте и силе воздействия, чем пушкинская «Царскосельская статуя». Содержательное сходство между двумя стихотворениями, написанными одним и тем же размером, совсем небольшое. «Нимфа долины» Перетта, «пробитый сосуд» и «журчащий источник» в стихах Деларю гораздо бледнее пушкинской печальной «девы», «урны» и «вечной струи». В 1889 году к пушкинскому образу обратился поэт Константин Фофанов, воспевший в поэме «Дума о Царском Селе»

…в сумраке задумчивых кустов

Печальный лик склонившейся красотки.

Она грустит над звонкою струёй,

Разбив кувшин, кувшин заветный свой.

Она грустит безмолвно много лет,

Из черепка звенит родник смиренный,

И скорбь её воспел давно поэт,

И скрылся он, наш гений вдохновенный,

Другим певцам оставив белый свет.

А из кувшина струйка влаги пенной