Читать «Том 6. На Урале-реке : роман. По следам Ермака : очерк» онлайн - страница 10

У Фроси даже во рту пересохло, когда он, высоко держа поводья во вскинутом кулаке и этим еще больше задирая широконоздрую голову коня, подвел его к трибуне. Девушка, придерживая одной рукой муфту, без боязни погладила нервную морду лошади с выпуклым узором вен под тонкой кожей, поправила челку над ее сторожко скошенным глазом и сказала Нестору, что слово «казак» звучит как название хищной птицы.

Он снисходительно улыбнулся, смело глядя на капризницу в богатой собольей шубке. Шапочка из баргузинского соболя подчеркивала выхоленность ее нежного лица. Бриллиантовые серьги сверкали голубоватыми огоньками в розовых от холода ушах.

«Ничего, пригожа», — говорил безотчетно нежный взгляд Нестора, и красавица ярко зарделась, обернувшись к окружавшим ее поклонникам, залепетала по-французски:

— Стремительность и смелость — вот девиз нашего времени! Не правда ли, господа?

— Совершенно верно, мадемуазель, — не очень чисто, но уверенно произнес тоже по-французски Нестор (окончивший после станичной школы казачье училище в Оренбурге) и отошел, поглаживая взмыленную шею коня…

5

— Это Софья, дочь орлесовского пайщика Кондрашова, — пояснил Костя, проследив взгляд Фроси. — В институте благородных девиц училась в Петрограде. Вон где!

— Откуда ты знаешь? — с неведомо почему прорвавшейся досадой спросила Фрося.

— На вот! Мы всех здешних тузов на примете держим. Дай срок, собьем с них спесь. А Софья-то, говорят, приз за красоту получила, — добавил Костя, настороженный необычным тоном девушки.

— Нарядить ее в дерюгу, никто бы и внимания не обратил.

— Ты у нас не нарядная, а небось везде примечают. — Костя вдруг тоже взорвался ни с того ни с сего. — Дать бы кирпичиной по затылку этому хорунжему!

— Какому хорунжему? — Фрося попыталась показать полное безразличие, а у самой так забилось сердце, что кровь в лицо бросилась, залив тонкий румянец, наведенный морозом.

— Этому, который сейчас Софье Кондрашовой амуры строил. Видать, отпетый бабник. У него и глаза-то как у нашего кота — пустые, зеленые.

Фрося посмотрела на ловких всадников, плывших над толпой в сторону казарм, и с неожиданной грустью сказала:

— Берут нас завидки на чужое богатство, вот мы и злимся!

— Разве это завидки? Ты не подумай чего… Я горжусь тем, что ты у нас в поселке лучше всех. Меня просто злит, когда кто-нибудь нахально подходит к тебе. — Костя заметил усмешку Фроси, что-то недоброе в выражении ее глаз, но это не смутило его, и он продолжал придирчиво: — Неужели вам, девчонкам, любое ухаживанье лестно? Только бы смотрели на вас!

Девушка сердито отстранилась, однако в уголках ее губ снова промелькнула непонятная Косте улыбка.

— Меня от таких смотрин не убудет. Другое обидно: у них денег куры не клюют, и наряды, и дома красивые, а нам — кусок хлеба черного с боя дается. Но, видно, ничего не поделаешь.

Тут и на смуглых щеках Кости разыгрался яркий румянец, черные глаза вспыхнули от возмущения.

— Мы тоже должны получить свои права — добиться хорошего в жизни. — Спохватясь, он оглянулся по сторонам и заговорил о другом: — Скоро я с подсобных работ перейду в кузнечный цех.