Читать «Катынь. Современная история вопроса» онлайн - страница 209

О практике принятия решений Сталиным накануне и в годы войны вспоминали А.Хрулев, начальник тыла Красной Армии, А.Яковлев, зам. наркома авиационной промышленности и тогдашний референт Сталина по вопросам авиационной техники и Н.Байбаков, зам. наркома нефтяной промышленности СССР.

Определенная специфика принятия решений при Сталине существовала. Вот как об этом рассказывал Андрей Васильевич Хрулев. Ему во время войны приходилось практически ежедневно присутствовать в кабинете Сталине при решении Ставкой и Государственным Комитетом обороны важнейших государственных вопросов.

«Вы, возможно, представляете себе все это так: вот Сталин открыл заседание, предлагает повестку дня, начинает эту повестку обсуждать и т.д. Ничего подобного! Некоторые вопросы он сам ставил, некоторые вопросы у него возникали в процессе обсуждения, и он сразу же вызывал: это касается Хрулева, давайте сюда Хрулева…

В течение дня принимались десятки решений. Причем, не было такого, чтобы Государственный Комитет заседал по средам или пятницам, заседания проходили каждый день и в любые часы, после приезда Сталина…

На заседаниях не было никаких стенограмм, никаких протоколов, никаких технических работников… Сталин подписывал документы, часто не читая, – это до тех пор пока вы себя где-то не скомпрометировали. Все было построено на громадном доверии. Но стоило ему только убедиться, что этот человек – мошенник, что он обманул, ловчит, – судьба такого работника была решена.

Я готовил тысячи документов на подпись, но готовя эти документы, за каждой буквой следил.

Следует также иметь в виду, что, если у вас имелось важное и неотложное дело, можно было придти в кабинет Сталина и без приглашения. Я так делал неоднократно, и Сталин меня не разу не выгонял. Да он никого не выгонял.

Надо было сидеть и слушать. Но когда создавалась какая-нибудь пауза, я обычно говорил:

– У меня есть один вопрос.

– Сидите. (Что значило – этот вопрос он будет рассматривать)».

(Карпов. «Генералиссимус». Книга вторая. С. 23,24).

Аналогичный подход Сталина к принятию решений описывает известный советский авиаконструктор Александр Сергеевич Яковлев в книге «Цель жизни»: « Сталин не тер пел верхоглядства и был безжалостен к тем, кто при обсуждении вопроса выступал, не зная дела. Выступать легкомысленно в его присутствии отбивал охоту раз и на всегда». Яковлев также отмечал, что: «В то время ничего не было страшнее, чем стать обманщиком в глазах Сталина». (Яковлев. Цель жизни. С. 400, 394).

Особо Яковлев подчеркивал, что Сталин «не терпел безграмотности. Он возмущался при чтении плохо составленного документа. Иногда «экзамен» на грамотность приходилось сдавать на ходу. Часто при обсуждении вопросов Сталин предлагал высказаться всем желающим, у некоторых сам спрашивал мнение, затем подводил итоги. Пододвинет кому-нибудь лист бумаги, карандаш и говорит пишите. И сам диктует » (Яковлев. Цель жизни. С. 401) Многие из советских руководителей, общавшихся со Сталиным, в частности Г.К.Жуков, подчеркивали, что, несмотря на акцент, русский язык он знал великолепно.