Читать «Катынь. Современная история вопроса» онлайн - страница 157

Период Отечественной войны для Токарева оказался также достаточно удачным. На фронт его не послали. В 1943 г. (в 41 год) Токарев вновь повышен в звании до комиссара госбезопасности (т. е. генерала!). В конце войны труды Токарева на ниве органов госбезопасности отмечены новым ответственным назначением. Он стал наркомом, а впоследствии министром Государственной безопасности Таджикской ССР. В 1948 г. генерал Токарев возглавил министерство ГБ Татарской АССР. В 1953 г. ему удалось пережить хрущевские гонения на сталинские кадры. Токареву позволили доработать до пенсии начальником 5-го отдела УМВД Владимирской области.

Можно ли поверить, что эту впечатляющую карьеру Токарев обеспечил себе, пытаясь дистанцироваться от выполнения указаний вышестоящего руководства НКВД? Свежо предание, но верится с трудом. Не вызывает сомнений, что Токарев был одним их тех, кто составлял исполнительную основу сталинского НКВД. Возможно, он был одним из тех, кто пытался осмысленно и честно исполнять служебный долг. Однако следует иметь в виду, что такие люди, как правило, в первую очередь становились жертвами «чисток» аппарата НКВД, которые проводились, как во времена Ягоды, Ежова, так и Берии. Любое колебание в отношении распоряжений руководства воспринималось, как политическая нелояльность.

Токарев, как он утверждал, позволял себе сомневаться в правомерности расправы над поляками. Его замы и московские гости в этом случае не упустили бы возможности изобличить еще одного скрытого «врага народа». А Токарев получал звания, награды и повышение по службе. Подобное обеспечивалось только в случае полной «самоотдачи» сотрудника, его желания и умения выполнить любое распоряжение руководства.

Возможно, учитывая служебный статус Токарева и его стремление к конформизму, следователь Яблоков избрал показания генерала НКВД-КГБ в качестве доказательной основы официальной версии, которая должна была подкрепить заявление горбачевского руководства о вине Сталина и Берии Это соображение подтверждает то, что Яблоков, а за ним все «катыноведы», преподносят противоречивые и путаные показания Токарева, как исключительно логичные и обоснованные, позволившие вскрыть механизм массовой расправы над поляками.

Ситуация в марте 1991 г. также способствовала тому, чтобы Токарев стал «сотрудничать» со следствием. Токареву 89 лет. Жил он во Владимире. В этом городе в тюрьме отбыл 15 лет уже упомянутый Павел Судоплатов, посаженный в годы хрущевской оттепели. В 1991 г. многое напоминало эту оттепель. Участь, подобная судоплатовской, грозила и Токареву. Он понимал, что даже если его не посадят, то спокойная жизнь рухнет. Исчезнет и продуктовый паек, еженедельно получаемый из КГБ. А в магазинах пусто.

Стремление обеспечить себе спокойное доживание путем «сотрудничества» со следствием, показалось старому чекисту наиболее оптимальным. Желание Токарева идти на « сотрудничества» со следствием , как нельзя устраивало военных прокуроров. Ситуация в 1991 г. для них была однозначной. Горбачев признал вину НКВД за катынское преступление. Следствию оставалось только создать правовую базу под заявление ТАСС о Катыни. Токарев в этом плане идеально подходил на главную фигуру, показания которой могли стать базой для официальной версии катынского преступления и существенно повлиять на показания других свидетелей по уголовному делу № 159.