Читать «Русь Домосковская. История Российская во всей ее полноте» онлайн - страница 614

Татары ко Владимиру . Татар требование . Советы . Умер Владимир Юриевич . Рамень . Февраля 3-го дня во вторник Сыропустной седмицы (646) пришли татары ко Владимиру и стали у Златых врат, приведши с собою из Москвы князя Владимира Юрьевича. И прислав ко граду, призвав на вал, немногих спрашивали, есть ли во граде князь великий. Но владимирцы, думая, что оные пришли крепость осматривать, стали по ним стрелять. Татары же сказали им, чтоб не стреляли, и, подойдя ближе к вратам, показали им князя Владимира, спрашивая, знают ли они сего князя. Братья его Всеволод и Мстислав, опознав брата своего, и все люди, смотря на него, плакали горько. Потом татары говорили, чтоб град отдали без бою, обещая им всем дать жизнь. Некоторые, видя татар великую силу, советовали тогда просить у татар мира на время, пока о том пошлют к великому князю просить его, не похочет ли их примирить. Но большая часть советовали, чтоб из-за одного всем не быть пленниками, надеясь на крепость града и свою храбрость, не хотели мира учинить. Татары, видя, что русские о мире не хотят говорить, убили пред очами их князя Владимира и потом обступили великим их множеством весь град, а обоз их стал пред Златыми вратами на рамени (на краю поля). Князи, поскольку были люди молодые, хотели, выехав за город, с татарами биться, но воевода Петр рассудил им, что «видя татар великое множество, невозможно нам малым числом их конечно победить. И хотя бы весьма посчастливилось их несколько тысяч побить, но, своих сто потеряв, более сожалеть, нежели радоваться, будем, ибо в таком многочисленном их войске тысяча побитых не видна будет. Если же из-за их силы и хитрости нам не удастся, то мы всем нанесем великую печаль и страх. Но довольно нам, когда можем из-за стен обороняться и град от нападения сохранять».

Суздаль взят . Юриев . Стародуб ’ Умер Всеволод Юриевич . Умер Мстислав Юриевич . Владимир взят . Татары часть их войска послали к Суздалю, которые, взяв, Суздаль сожгли, а людей всюду побивали и пленили. И та часть обратно со множеством плена возвратилась в субботу мясопустную февраля 7-го дня, другие же, пойдя, Юриев, Стародуб и другие грады взяв, разорили. Между тем у Владимира туры ставили и пороки (647) готовили в пятницу февраля 6-го от утра и до вечера. Ночью же весь град огородили тыном, поутру в субботу стали пороками бить и выбили стены немалую часть, где люди, бившись в течение долгого времени, стали изнемогать, однако ж бились до ночи и во град их не пустили. Князи и воеводы, видя, что большего города удержать невозможно и оный может вскоре взят быть, а выйти из града было уже невозможно, поскольку всюду татары крепко стерегли, и собрались все к церкви в замок. Вошедши же в церковь святой Богородицы, начали петь молебен с великим плачем. Тогда княгиня великая с детьми, снохами и многие люди постриглись в монашеский чин и все причастились святых таинств. В неделю мясопустную февраля 8-го дня на первом часу дня приступили татары ко граду со всех сторон и начали бить пороками, мечущими во град великие каменья, которыми множество людей побили. И пробив стену у Златых, Ирининых и Медных врат и во многих местах учинив переметы чрез ров, вошли во град со всех сторон и взяли новый град до обеда. Тут убили князей Всеволода и Мстислава Юриевичей, а другие князи и войско ушли в средний град. Княгиня же великая со снохами и детьми, а также епископ и прочие, войдя в церковь святой Богородицы, заперлись. Но татары, вскоре взяв средний град, поскольку не был укреплен и оборонять было уже некому, многих тут побили и пленили, спрашивая о великой княгине и ее детях. И уведав, что они в церкви заперлись, придя, немедленно двери выломили и, которые противились, тех побили. И войдя в оную, видя княгинь на полатях церковных, говорили им, чтоб сошли все, но они не послушались и стали камни бросать. Тогда татары, озлобясь, нанесли дров множество и зажгли в церкви. И тут погорели все бывшие с княгинями, а также вся утварь, и святые иконы, и все имение великого князя; чего татары пограбить и вынести не могли, все в церкви погорело (648).