Читать «Бремя тела» онлайн - страница 114

В общежитии было темно, хотя лампы горели как обычно. Ксения прошла через проходную: в каморке у Бурласовой сидел мужичок с усами, с покрасневшим от выпивки лицом. Он рассказывал Бурласовой что-то очень смешное, и когда она смеялась, легонько тыкал в нее пальцем. Пахло спиртным и картошкой, сваренной в мундире. Наверх по лестнице Ксения шла, держась за стены. С мужского этажа доносились вопли и стоны, Ксения как могла ускорила шаг. На ее этаже в нескольких комнатах тоже стонали, ругались матом и чем-то поскрипывали. «Неужели сейчас открою дверь, а там Надя с Саней трахаются и снова придется торчать здесь и ждать?», – с ужасом подумала Ксения, но в комнате на удивление не оказалось никого. Под потолком висело знакомое черное пятно. Не раздеваясь, Ксения залезла под одеяло и быстро уснула. Ей не снилась больше ни кухня бабы Лары, ни сама баба Лара, ни Вероника Петровна, ни то, как она идет по улицам родного Череповца – ничего. Только темнота, ненастоящая, без малейшего проблеска света фонарей или звезд. Она слышала чей-то смех, голоса она не узнавала, но в том, что смеются именно над ней, сомнений у Ксении не было. Только кто? А что если это совсем не темнота, а… Даже представить это страшно.

– Это ты? – спросила Ксения, не до конца понимая, к кому она обращается.

– Конечно, я! – прозвучало из темноты, и снова раздался громкий смех. – Что, Ксюша, вот ты и свободна, как и все остальные, сбросила бремя тела. Помнишь, про него заливала тебе эта твоя несостоявшаяся спасительница, Вероника Петровна, шарлатанка, три класса образования. Ничем она тебе не помогла. Ну да, дала ты ему. И что теперь? Радуйся! Так сейчас живут все! Это вкус жизни, это двадцать первый век. Кстати, как тебе секс? Понравилось? Ну, не стесняйся, расскажи, очень любопытно. Понравилось или нет? Никто ведь не узнает, Ксюша. Ну, понравился секс? Хочешь еще?

XV

В ее просторной, но довольно душной палате на подоконнике стояла в керамическом горшке герань. За окном трещали февральские морозы, днем обманчиво заливая палату ярким солнечным светом. На свету ее каштановые волосы казались седыми. Они и по правде были седыми – стали такими после того как Ксения два дня подряд вместо института с самого утра бежала в церковь и возвращалась оттуда лишь к ночи. На ее щеке огромный синяк – это она во сне принялась биться головой о стену, повторяя: «Господи, забери мои силы, Господи, прости». А потом встала, принялась шарить по комнате, нашла у Нади в тумбочке бутылку водки, припрятанную Саней, и попыталась залпом ее выпить, пока Надя, на ходу вызывая по телефону скорую, бежала вниз, чтобы позвать дежурного вахтера.

– Ой, как темно! – сказала она приехавшему по вызову врачу, когда тот измерял у нее температуру и давление.

Температура была нормальной, тридцать шесть и восемь. Бутылка водки стояла на тумбочке, и врач посматривал на нее, соображая, может ли такое твориться с девушкой, выпившей грамм пятьдесят спиртного, или нет.