Читать «Верный муж (сборник)» онлайн - страница 8
Мария Метлицкая
В ГДР она, разумеется, поехала. Поездка была интересная, насыщенная. По музеям, городам – всю Восточную Германию проехали. И подруга у нее там появилась – первая, с кем она о жизни своей и тревогах поделилась – так вышло.
Долго этот Минц не давал ей покоя, много месяцев. А новая знакомая оказалась женщиной мудрейшей – за спиной три брака, и все счастливые, смеялась она.
– А что же вы тогда от хороших мужей уходили? – удивилась Надя.
– А следующий лучше предыдущего оказывался, – опять смеялась новая приятельница.
Звали ее Эра Львовна. Было ей за пятьдесят, и работала она экскурсоводом в Музее революции. Говорила, что всю жизнь «брешет про героев Октября». На языке язвы должны появиться от такого вранья.
Про почтовую квитанцию для загадочного Минца она Наде сказала так:
– Забудьде. Скорее всего, это и вправду бедный родственник. Или приятель. Может, жалость. А может – долг. Кто знает? Такие закрытые и суровые люди, как ваш Григорий, часто оказываются в душе людьми трепетными и сентиментальными. А если это и грешки юности – так и бог с ними. Каждый человек имеет право на тайну. И вы, Наденька, тоже.
– Какие у меня тайны, – удивилась она. – Вся моя жизнь – как на ладони.
И почему-то успокоилась. Бог с ним, с этим Минцем. Откровения действительно не для ее мужа. Да и какая жена обрадуется, что от семьи отрываются деньги?
***
Однажды Григорий ей сказал:
– Спасибо тебе!
Она подумала, что про холодец, который он обожал. Заглянула в холодильник – лоток с холодцом был не тронут.
Она позволила себе уточнить:
– За что, Гриша?
– А за то, что жить не мешаешь! – ответил он.
Она тогда села на стул и полчаса не вставала. Даже молоко из кастрюли выкипело и запеклось коричневой коркой на новой плите. А запах стоял! Ну понятно – когда молоко убегает.
«Сомнительный комплимент, – подумалось ей. – Очень сомнительный». Можно долго переживать и искать в этом глубокий смысл. А переживать не хотелось. Так же, как и уточнять: «В смысле?»
И она выкинула эту фразу из головы. Не сразу, но выкинула. Пусть лежит на задворках вместе с этим самым Минцем – тю-тю!
Долго потом вспоминала наставления туристической подруги Эры: «Живи веселей! Неприятности сами в ворота постучат, без твоей помощи!» А сколько потом она удивлялась Гришиной сердечности и порядочности!
Когда заболела мама, устраивал в лучшие клиники, говорил, чтобы денег ни на что не жалела, ни на врачей, ни на лекарства. И похороны мамочкины обставил: гроб, отпевание, поминки в кафе. Потом памятник – камень выбрал не из дешевых, ограду кованую. Ни на чем не экономил.
Заставил Надю шубу пошить каракулевую – коричневую, которая была в два раза дороже заезженной черной.
И дочке – все самое лучшее. Джинсы, магнитофон, сапожки итальянские.
Правда, расстроила его Любаша – институт бросила и замуж выскочила. Но он слова не сказал – не попрекнул ни разу.
А Надя видела, как муж страдает, что единственная дочка неучем осталась и сразу замуж – да еще и за иностранца.
Правда, сказала ему:
– Не печалься, Гриша! Там, за границей, жизнь сытней и проще! Пусть ей будет полегче!