Читать «Год в «Звездолете»» онлайн - страница 55

В длительных полетах сублимированная пища будет являться, вероятно, основной, так как она легка и ее можно много месяцев хранить при комнатной температуре.

Сублимационный способ обработки пищи прост как в теории, так и на практике. Мы знаем, что вода составляет ⁹/₁₀ веса овощей и фруктов и ⁴/₅ веса мяса и рыбы. Если ее удалить, то вес продуктов значительно уменьшится. Сублимирование проводится при низкой температуре в вакууме: в этих условиях влага, находящаяся в продуктах, замерзает, а затем переходит из твердого состояния в парообразное, минуя жидкую фазу. Специалистами установлено, что сушка методом сублимации меньше изменяет питательные свойства продуктов, чем какой-либо другой метод обезвоживания. А простое добавление воды в такую пищу восстанавливает ее первоначальные свойства, в том числе и вкусовые; и если забыть, что она только что была в таблетках, брикетах и порошках, то создается полное впечатление, что ешь обыкновенное мясо, свежий творог, пьешь натуральные соки.

И все-таки, несмотря на вполне подходящую пищу, временами очень хотелось самого обыкновенного свежего хлеба, горячей, испускающей аромат картошки и многого-многого другого, что было почти каждый день раньше и о чем нам приходилось только мечтать. Целый год мечтать!..

Медицина, медицина день за днем

6 февраля. Проснулся немного раньше сигнала подъема. Опять что-то звенело. Но что? Борис зашевелился, видимо, тоже среагировал на звон, который хорошо слышен, несмотря на сильный шум в жилом отсеке.

Сигнал подъема задерживается, так как предстоит исследование основного обмена и газов крови. Лежу в полудремотном состоянии. То ли во сне, то ли наяву слышу, что кто-то прыгнул со спального места. Хлопнула дверь санузла, заскрипел выдвижной ящик на пульте бортового врача. Значит, Герман уже снял пояс медицинского контроля, поставил подогревать воду. Сейчас начнется пытка.

Вот он протягивает мне шланг с резиновым загубником. Беру его в рот. Он ставит банку с горячей водой около меня. Опускаю руку и судорожно ее отдергиваю: в банке – кипяток. Герман молча идет за холодной водой. Вот он вновь ставит возле меня банку, пробует воду пальцем и показывает жестом – давай. Опускаю руку – и тут же отдергиваю. Вода все еще очень горячая. Он удивленно смотрит на меня, потом на воду, ругается про себя и… за холодной больше не идет. С загубником во рту я говорить не могу, а он требует, чтобы я опустил руку в горячую воду.

Теперь он берет иглу и приближается ко мне, чтобы взять кровь из пальца. Я протягиваю багровую от горячей воды руку и смотрю на своего эскулапа. Мне кажется, что он еще спит, глаза только чуть-чуть приоткрыты. Вот сейчас он воткнет мне иглу под ноготь! Я почти перестаю дышать: укол! Больно; игла не проколола кожу – Герман не взвел пружину. Еще укол. Слава богу, появилась кровь. Но мало. Он сжимает и сжимает мой палец, но все безуспешно. Подставляю другой. Он ругается и колет, колет и ругается. Я вздрагиваю, издаю какие-то нечленораздельные звуки и… просыпаюсь. Спустя немного исследования начались. Сон, как говорится, в руку.