Читать «Год в «Звездолете»» онлайн - страница 104

– Самый трудный момент. Когда он наступил для вас?

А. Божко: В изоляторе. В нем мы привыкали к земным условиям: к обычному свету, к нормальной обстановке, к пространству, иными словами, ко всему тому, от чего мы отвыкли. Сознание того, что мы уже не в термокамере, а выйти никуда не можем – тяготило. Это трудное положение.

– Какие пуганы на будущее? Не желаете ли вы участвовать в новом эксперименте?

Г. Мановцев: В новом эксперименте? Пока, нет. Надо отдохнуть. Сейчас же наши планы – обработка богатейшего научного материала, собранного во время годового эксперимента.

– Что бы вы хотели посоветовать тем, кто окажется в подобных условиях на Земле, в космосе, на другой планете?

А. Божко: Пусть очень серьезно отнесутся к подбору экипажа. Методы такого подбора уже разработаны, по есть немало и нерешенных вопросов. Не исключено, что откажут не агрегаты, а люди, коллектив, если он будет подобран не совсем удачно. Неплохо, если они смогут сначала пожить некоторое время вместе, чтобы притереться друг к другу. Мы эту притирку прошли и знаем, что это не всегда легко.

Г. Мановцев: Им также надо запастись большим терпением, деликатностью, уступчивостью. Думаю, что надо отказаться от всяких игр, даже шахмат. Это может стать источником обострения ситуации.

И еще много было вопросов:

«Как вам дышалось в вашей кабине?», «Не было ли у вас предубеждения против той воды, которой вы пользовались?», «Чем занимались в свободное время?», «В чем состояла работа в оранжерее?», «Когда дверь в оранжерею открылась, что вы стали делать?», «Двери в камеру были опечатаны, и печать эта не снималась в течение всего года. Не возникало ли у вас желание открыть эту дверь?», «Волновались ли вы перед окончанием эксперимента?», «Были ли у вас запасы сигарет и спиртных напитков?», «Что заменяло вам движение, спорт?», «Ваш вес до и после эксперимента?», «Жалел ли кто-нибудь из вас об участии в эксперименте в середине вашего пребывания в кабине?»

И наконец, какой-то совсем молодой корреспондент спросил: «Ощутили ли вы уже бремя славы?»

Отдыхать действительно становилось нелегко. Часто приезжали журналисты. Нас приглашали на радио, на телевидение, в учреждения, в институты, в клубы на молодежные вечера. Всем хотелось знать побольше, подробнее об этом уникальном эксперименте и о нас самих. В санатории теперь нас все знали в лицо. Многие подходили и просили рассказать поподробнее о себе, об эксперименте, «чего не было в газетах». Обращались и с необычными просьбами. Однажды ко мне подошел мужчина средних лет, невысокого роста: «Позвольте вам представиться: я инженер-электрик из города Красноярска. В «Известиях» за 26 декабря помещена ваша фотография в «космической оранжерее». У нас не космос, но в условиях сибирской зимы днем с огнем не найдешь зелени. А ведь она так нужна нашим детям! Если вы в условиях, близких к космическим, смогли выращивать отличный урожай, то я считаю, что и мы сможем это сделать в условиях Сибири. Убедительно прошу вас, подарите мне немного ваших семян и коротко поделитесь опытом выращивания растений».