Читать «Сквозь столетие (книга 1)» онлайн - страница 252

Жора не разрешил хоронить погибших, приказал повесить всех пятерых, уже мертвых, и надеть на грудь каждого табличку с надписью «Партизан».

На площадь, где они висели, согнали родителей и жен. И всех их, даже стариков, подвергли унизительному издевательству — каждый получил по пятьдесят ударов шомполами.

Пархом посмотрел на отца и мать.

— Били, сынок, — печально сказала Мария Анисимовна, — били и твою мать, и твоего отца. А командовал помещичий выродок Жора, привезенный в Запорожанку кайзеровцами. Ты же, наверное, знаешь, что перед приходом немцев наш ревком раздал беднякам по дворам всех волов из экономии Костромского. — И умолкла.

Пархом обвел всех недоуменным взглядом: почему мать замолчала?

— Не хочет она вспоминать об этом, — отозвался отец. — Тяжело вспоминать… Так вот, когда явились немцы, а с ними вместе прискакал на коне и проехался по селу этот проклятый выродок бесовский…

— Кто? Какой выродок? — спросил Пархом.

— Да какой! Ирод Жора! Это случилось, еще когда был жив наш дорогой Григорко. — Никита Пархомович помолчал с минуту, провел пальцами по глазам и дрожащим голосом продолжил: — Скакал по улицам этот чертов выродок и кричал: «Сносите и приводите все наше добро, которое взяли в нашей экономии!» И мы, сынок, отвели пару волов, которые дал нам ревком как бывшим батракам. Нам сказали: берите, это ваше, своим горбом заработанное. Я и не хотел брать, но люди стали укорять, говорили, что мы от них отделяемся. «Делайте так, как все!» — требовали. Мы так и сделали. А помещичий выродок Жорик кричал на всех: «Я вам покажу, как мое добро тащить! Сам буду вешать!» И повесил на площади возле ревкома деда Лаврентия… Сам, проклятый живодер, своими клешнями петлю набросил. Еще и приговаривал: «Это тебе за девятьсот пятый. Мало тебе дали, только один год ссылки. Так вот я теперь даю тебе ад на всю жизнь!..» Вот такие у нас, сынок, дела… Григорчика нашего никак не можем забыть… Какой был послушный и ласковый… — не досказал Никита Пархомович, смахнул слезы.

Все Гамай собирались вечером в хате деда Никиты, печалились, горевали, радовались. И Епифан, болтун несусветный, прибегал да все расспрашивал о танках, которые наши запорожане в прошлом месяце под Березовкой захватили у белогвардейцев. И о том рассказал Пархом, как наши красноармейцы впервые увидели танки. Вначале растерялись, но бывалые солдаты подбодрили. Командиры приказали заходить с боков, маскируясь и ползком. А вблизи танк не страшен, потому что перед ним создается «мертвое пространство», куда не попадают пули из пулеметов. Так наши и поступили. Сумели взобраться на эти грохочущие чудовища и стали стучать прикладами и кричать: «А ну-ка, сволочи, вылезайте!» Через некоторое время из танков стали выползать с поднятыми руками перепуганные белогвардейцы-пулеметчики и французы-механики. Командир полка Максим Козырь приказал не трогать танки, поставил возле них охрану. «Запрещаю портить танки! — закричал он. — Это оружие и нам пригодится». Максим Евсеевич поступил разумно. Приказал французам тут же, на поле битвы, открыть «классы» — научить управлять танками тех наших парней, которые немного разбирались в машинах. Красноармейцы «оседлали» эти стальные чудовища, которые еще два дня тому назад пугали наших бойцов.