Читать «Сквозь столетие (книга 1)» онлайн - страница 142
Антон Федорович Хижняк
— А теперь давайте немного побеседуем.
— Ей-богу, ты словно мысли мои читаешь. Только лампу надо привести в порядок. И фитиль нагорел, и стекло закоптилось.
Лаврентий быстро снял стекло и, подув на него, протер мягкой тряпочкой, а Хрисанф срезал нагар на фитиле. Лидия в это время выбежала во двор посмотреть, не подслушивает ли кто.
— Я думаю, Никита, что теперь мы с вами можем высказать то, о чем думаем. Вот хотя бы про землю. В чьих она руках? А ну-ка, Хрисанф, прочитай, только не спеши. Смотри в книгу и читай, а мы на пальцах посчитаем.
— Пальцев не хватит! — пошутил Никита Пархомович.
— Ничего. Будем загибать пальцы и запоминать. Тяжелая для мужика арифметика, но мы осилим. Сколько, Хрисанф, всей земли?
— В европейской России двести сорок миллионов десятин.
— Ого-го! Слышишь, Никита? Давай дальше, Хрисанф.
— Из этого числа в руках крестьян сто тридцать один миллион десятин надельных земель.
— А сколько крестьянских дворов? Ты же читал.
— Немногим более десяти миллионов.
— А теперь читай, сколько у тех, как там их называют…
— Частных собственников.
— Сколько у частных собственников?
— Сто девять миллионов десятин.
— А сколько же семей этих собственников?
— Меньше полумиллиона.
— Так получается! Смотрите! — Лаврентий сжал в кулаки пальцы обеих рук. — Десять! Я запомнил. Десять миллионов крестьянских дворов. И у этих десяти миллионов дворов меньше земли, чем у тех полмиллиона. Сколько на одного частного собственника приходится десятин? А ну-ка, погляди, Хрисанф, в книгу.
— Двести восемнадцать десятин.
— О! Видите. Так это же они на всех поровну поделили. А есть и такие, что и тысячи десятин земли имеют. Ты, Хрисанф, говорил недавно, что один человек рассказывал тебе об этом.
— Рассказывал приезжавший к нам друг Пархомки. Чтобы далеко не ходить, возьмем нашего паука-костромака, у него семь тысяч десятин. А у его ближайшего соседа, герцога Мекленбург-Стрелицкого, в Карловке пятьдесят тысяч десятин.
— Слышишь, Никита?
— Слышу, Лаврентий! Скажи-ка, Хрисанф, сколько земли у князя Кочубея?
— У того, что в Диканьке? У него тридцать пять тысяч.
— Вот тебе, Лаврентий, и ого-го!
— А теперь, Хрисанф, — придвинулся поближе Лаврентий. — О бедной царской семье прочитай, как он, царь-батюшка, страдает от нищеты.
— У него, — перелистал страницы Хрисанф, — у него семь миллионов десятин. Это называется удельная земля. Есть какая-то контора или министерство уделов.
— Что в лоб, что по лбу! Какая разница? Это же царская земля.
— Так и записано в книге, — подчеркнул Хрисанф. — Читаю. Семь миллионов находится в руках удела, то есть в частной собственности членов царской фамилии.
— А там же что-то и про царя сказано.
— Читаю дальше: царь со своей семьей — первый из помещиков, самый большой помещик на Руси. У одной фамилии больше земли, чем у полумиллиона крестьянских семей.
— Слышите? У царя больше земли, чем у полумиллиона крестьянских семей! Да чтоб ты маленьким подох, подлец загребущий! Государь называется! Пятьсот тысяч вот таких семей, как моя и ваша, Гамаи, имеют меньше земли, чем у царя! Да где же правда? — воскликнул Лаврентий.