Читать «Готическое общество: морфология кошмара» онлайн - страница 78

95

Хокинг. Указ. соч. С. 119.

96

Как известно, для последующих поколений французских философов и психологов наследие Бергсона стало главной мишенью критики и опровержения. И все же тот факт, что идея бесконечного настоящего внешнего мира и идея субъективного внутреннего времени были неразрывно связаны между собой в концепции крупнейшего французского философа первой трети XX века, кажется глубоко не случайным. В современных описаниях «бесконечного настоящего» звучат отголоски его анализа: «Чем может являться протяженность вне нас? Только настоящим или, если это нравится больше, одновременностью. Без сомнения, внешние вещи изменяются, но их моменты образуют последовательность только для сознания, которое их вспоминает. Мы наблюдаем вне нас, в определенный момент, ансамбль одновременных данностей» (Bergson H. Essai sur les données immédiates de la conscience. Paris, 1991. P. 170). Напомним, что для Бергсона чистая протяженность субъективного сознания непрерывна, в отличие от объективного, внешнего времени.

97

«Этот поток не есть поток объективного времени, которое я определяю с помощью часов или хроноскопа, не время мира, которое я фиксирую по отношению к земле или солнцу. Ибо оно попадает под феноменологическую редукцию. Скорее, мы назовем этот поток доэмпирическим, или феноменологическим, временем» (Гуссерль Э. Собрание сочинений. Т. 1: Феноменология внутреннею сознания времени. М., 1994. С. 147).

98

Гуссерль Э. Собрание сочинений. Т. 1: Феноменология внутреннего сознания времени. М., 1994. См. в особенности параграф 36. «Темпорально-конститутивный поток как абсолютная субъективность»: Гуссерль Э. Там же. С. 79. См. также о восприятии времени у Гуссерля: Granel G. Le Sens du Temps et de la Perception chez E. Husserl. Paris: Gallimard, 1996; Carr D. Time, Narrative and History, Bloomington-Indianapolis, 1986.

99

Ср. анализ французского критика и комментатора Хайдеггера Жана Грейша; Greisch J. Ontologie et temporaliié. Esquisse d’une interpretation integrate de Sein und Zeit, Paris, 1994. P. 321-325.

100

«В этом смысле описание архива диагностирует нас. Отнюдь не потому, что оно позволяет нам создать картину наших отличительных черт и набросать заранее контуры того, чем мы станем в будущем. Но оно лишает нас непрерывности. Оно растворяет ту временную идентичность, в которой мы так любим разглядывать себя, чтобы скрыть разрывы истории. Оно разрывает нить трансцендентальных теологий, и там, где антропологизаторская мысль исследовала бытие человека или его субъективность, оно разрушает самую идею другого и внеположенного. Диагностика, понятая так, не определяет постоянства нашей идентичности с помощью игры различий. Она устанавливает, что мы есть отличие, что наш разум — это отличие дискурсов, наша история — отличие времен, наше я — отличие масок. Что отличие — это рассеивание, дисперсия того, чем мы являемся и что мы творим» (FoucaultМ. L’archéologie du savoir. Paris, 1969. P. 172).

101

Образ времени как уникальной и единой гомогенной линии, направленной из прошлого в будущее, сменяется множеством расходящихся темпоральных режимов прерывного времени «мутаций» и «трансформаций», «серий событий» и «процессов». Главной временной категорией анализа архива, чтобы не сказать единственным «содержанием» времени «мутаций» и «трансформаций», не имеющих ни начала а прошлом, ни конца, в будущем становится настоящее (Ibid. Р. 99, 220).