Читать «Любви хрустальный колокольчик» онлайн - страница 91

И Володя действительно, невзирая на мои возражения, оделся и проводил меня до самой моей двери. Калитка его висела на одной петле, и я виновато шмыгнула мимо нее. Остаток вечера прошел уже совсем спокойно, я подтопила печку, немного поработала и рано легла спать.

Утром я сходила на почту и позвонила Кате, получила от нее порцию разнообразных замечаний. На обратном пути зашла в магазин и, уже открывая свою дверь, увидела Володю, который, видимо, гулял в лесу, а теперь возвращался домой. Я помахала ему рукой и вошла к себе. Разогревая нехитрый обед, я размышляла, почему Володя днем всегда дома. Свободный ли он художник, как, например, я, или же в отпуске? Решила, что, скорее всего, в отпуске. К шести часам я уже себе места не находила, металась по дому, буквально раздираемая на клочки дикой смесью противоречивых мыслей, чувств, ощущений, стыда и боли. Весь этот яростный клубок шипящих и жалящих змей звался коротким словом — Саша! Нет, не знаю, не понимаю, как я смогу обнажить перед Володей, таким спокойным, таким добрым и хорошим человеком, свою рану? Тем не менее я знала, что, всем своим чувствам вопреки, я пойду и попробую это сделать, даже если потом умру от унижения и стыда.

Ровно в шесть часов вечера я вошла в починенную калитку и поднялась по ступенькам. Дверь, как и вчера, открылась прежде, чем я успела позвонить. Подавив внутреннюю дрожь, я разделась и прошла в комнату. Володя предложил мне чаю, но я не хотела расслабляться и отказалась. Долго я сидела молча, никак не могла заговорить, язык мой словно прилип к гортани. Наконец, кое-как стала рассказывать, начала почему-то с Лильки, потом перескочила на совсем давнее время, еще когда мы с Павлом жили вместе, потом на его похороны. И только рассказав о Павле, словно он был необходимым прологом, я смогла перейти к рассказу о Саше. Рассказала о нем все, кроме своих интимных, постельных подробностей, их бы передать я не смогла, да и незачем было. По мере того как я рассказывала, не только голос перестал дрожать, но и вообще мне стало легче, словно бы я освободилась от какого-то тяжкого и давно мне мешающего груза. Володя весь мой путаный рассказ выслушал внимательно, но особенно его заинтересовали все те загадочные сцены в кафе и в больнице, когда я ощущала себя рыбкой. В эти моменты он не просто слушал внимательно, а весь подался вперед, словно происходившее касалось его лично. По окончании моего монолога он еще какое-то время оставался задумчивым, потом задал два-три незначительных вопроса и опять надолго замолчал. Я ждала с замиранием сердца сама не знаю чего. Нет, конечно, я не думала, что Володя тут же заклеймит меня презрением, но какие-то его суждения, скорее всего негативные, готовилась выслушать. Но того, что он мне сказал, я уж точно не готова была услышать.