Читать «Равновесие Парето» онлайн - страница 186
Денис Евгеньевич Бурмистров
— Забери меня! — заорал я, зажмурившись.
— Ты должен пойти сам, — донесся ответ.
Позади хрипел мой товарищ, над головой попавшим в паутину шмелем гудел вертолет. А я раскрыл глаза, в которые хлынул исходящий от Души свет, заорал до ломоты в челюсти. Я рванул на груди остатки одежды, ударил себя в грудь кулаками, разгоняя и без того готовое выпрыгнуть сердце. Я сорвался с места, побежал в сторону города, не чувствуя боли в ногах. Я бежал, и встречный ветер сбивал слезы с моих щек. Я падал, разбивая колени, вставал и бежал вперед, рыдая в голос.
Кончился лагерь военных, я выбежал на покрытую трещинами и выбоинами дорогу, ведущую вниз. Ледяной ветер резанул щеки, у меня перехватило дыхание.
Вперед! Вперед! Пропади оно пропадом! Я не могу так! Вперед и вниз! Чтобы оставили в покое! Чтобы не страдали другие!
Сквозь застилающую глаза влагу я увидел кромку обрыва, зияющую черноту впереди.
Туда! Вперед и вниз! Птицей, солдатиком, живым болидом, да как выйдет, черт побери! От всего, от выбора, от страха!
Пропасть приближалась. Мое дыхание, вырывающееся из горла, походило на паровозный ход. Я дышал. Я жил последние моменты! Я, такой теплый и живой! Без себя я не представляю этот мир!
Я упал в нескольких шагах от края дороги. В нескольких шагах от многометровой бездны, в которой колыхалась чернота, словно кошмарный бульон в старом котле. Не выдержали ноги, споткнулся, организм не захотел умирать — я не знаю, что остановило меня.
Я, всхлипывая и подвывая, утирая слезы грязным рукавом, подполз к краю, заглянул вниз. Еще теплилась мысль о незавершенном прыжке, но я лишь уставился расширенными глазами вдоль бугристой стены, которая утопала в клубящемся серо-черном тумане, таком густом, что невозможно было рассмотреть город.
Я чуть было не прыгнул туда. В порыве ярости, паники, ужаса, но я чуть было не полетел поломанной куклой вниз, захлебываясь криком.
Как же жить без меня? Как же мир без меня? Я вот он, сколько лет жил, живу. Был разным, но большей частью хорошим. Вот эти руки с содранными ногтями, я ими так много всего делал. Вот голова, ноги, тело. Это же все мое, живое! Если я умру, то что будет со всем этим? И что будет со мной, именно со мной, с Игорем Ермаковым? Меня не станет? А как это — меня не станет? Это как?
Я закусил губу со всей силы, прокусил ее, но не обратил внимания. Как можно быстрее отполз от края, пятясь. По заголившемуся животу словно ножом прошлись холодные камни горы, но я был рад ощущать их. Потому что я был живой, а живые чувствуют. Я не хочу умирать. Я! Хочу! Жить!
— Я хочу жить! — заорал я, вскидывая голову вверх и тут же падая лицом на сложенные руки. — Я не могу остаться.
И свистящий шепот из ниоткуда:
— Я хочу жить. Я умираю медленно. У тебя есть время передумать.
Вертолет подпрыгнул на месте, чуть наклонился вперед и легко взмыл вверх. Меня вжало в кресло, но это было приятно.