Читать «Маршалы Сталина» онлайн - страница 180

Система серости и безынициативности могла существовать не только за счет выдвижения посредственностей, но и при подавлении действительно честных и талантливых людей. А вот здесь-то «тишайшим» вполне доставало и напора, и агрессивности. Известно, что почти сразу после войны Г.К. Жуков был подвергнут опале. Сталинское окружение чутко уловило ревнивое раздражение диктатора по поводу невиданной популярности лучшего полководца Второй мировой войны. И тут же включилось в охоту на Маршала Победы. Не обошлось без участия Булганина.

На заседании Высшего военного совета в июне 1946 г., на котором рассматривалось «дело» Жукова, заместитель министра (на смену Наркомату обороны теперь пришло Министерство Вооруженных Сил) вплел свой голос в обвинительный хор. Он наряду с Молотовым и Берией критиковал полководца за покушение на святая святых: тот, видите ли, зазнался, не испытывает благодарности к Сталину за его хорошее отношение к полководцу, не хочет считаться с авторитетом Политбюро ЦК и лично со сталинским авторитетом. Словом, маршала надо основательно «одернуть» и «поставить на место». Жукова спасло заступничество его боевых товарищей, отделался он сравнительно легко, покинув Москву и отправившись в Одессу командовать военным округом. Самому же Булганину в марте 1947 г. Сталин уступил свой пост министра Вооруженных Сил СССР.

От «тишайшего» Николая Александровича досталось и морякам. По свидетельству бывшего главкома ВМФ Адмирала Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова, Булганин оказался буквально «злым гением» в тех крутых поворотах, которые пережил флотоводец: отдаче под суд в 1948 г. и увольнении в отставку в 1956 г. Вот они — безжалостные кремлевские нравы: ведь Булганин и Кузнецов были сватами, породнившимися через своих детей.

Через несколько лет после окончания войны руководству поступил донос капитана 1-го ранга В.И. Алферова о том, что Кузнецов высказывал преклонение перед иностранцами, в доказательство приводился факт якобы незаконной передачи союзникам-англичанам парашютной торпеды, некоторых образцов боеприпасов и нескольких навигационных карт. И хотя никакого секрета ни торпеда, ни карты не представляли, обвинение в условиях шедшей в стране кампании борьбы с «низкопоклонством перед Западом» легло на благодатную почву. По словам Кузнецова, «Булганин подхватил это и, воодушевившись, сделал все возможное, чтобы “раздуть кадило”. В тех условиях это было нетрудно сделать. Действовали и решали дело не логика, факты или правосудие, а личные мнения. Булганин к тому же мало разбирался в военном деле, хотя и хорошо усвоил полезность слушаться. Он и выполнял все указания, не имея своей государственной позиции. Он был плохой политик, но хороший политикан».

В результате четверо адмиралов — Н.Г. Кузнецов, Л.М. Галлер, В.А. Алафузов, Г.А. Степанов — были подвергнуты «суду чести». Неожиданно для многих, но, естественно, не для инициаторов «суда чести», он сменился судом уголовным.