Читать «Полторы минуты славы» онлайн - страница 150
Светлана Георгиевна Гончаренко
Тошик вдруг сорвался с места:
— Нет, меня нужно выслушать именно сейчас! Его глаза округлились, черные кудри тучей взметнулись на буйной голове.
— Я выслушаю вас позже, — повторил Стас.
— Только сейчас! Понимаете, я художник, живописец, — беззастенчиво объявил Тошик, забыв в эту минуту про мамины и Сашины полотна. — У меня память образная! И зрительная! То я совсем ничего не помню, то вдруг ни с того ни с сего перед глазами все так ясно встает! До удивления.
— Ладно, давай удивляй, — нехотя согласился Стас.
— Понимаете, — начал Тошик, возбужденно блестя вишневыми глазами и распаляясь все больше и больше. — Теперь я вспомнил все! В тот день перед обедом постельную сцену снимали, с Островским. Я кровать давно подготовил, мне там делать было нечего — это гримерша обязана при Лике безвылазно торчать. Как раз с утра жарища началась, тон у Лики с носа так и потек. А я вышел. Просто воздухом подышать вышел. Наверное, за полчаса до того, как Женька со своим гуляшом притащился. Мама в павильон окрошку принесла. Мне тарелки расставлять не хотелось, тем более что с ней пришла Сашка. Она пусть и расставляет!
— К чему так подробно рассказывать о прошлогодней окрошке? — заметил Стас. — Учти, меня дела ждут.
Тошик обиделся:
— Так я ж общую картину восстанавливаю! Тут каждая деталь важна. Так вот, сижу у павильона на кирпичах — у нас с одной стороны бетонные панели лежат, а с другой — кирпичи (мы два простенка разобрали, декорация не помещалась). Сижу и вижу боковым зрением — подъезжает к соседнему цеху хорошая машина. Повернулась — синий бумер. Сроду таких тут не водилось.
— Точно, синий, — подтвердил и Женя Смазнев.
— Ярко-синий? Светло-синий? — переспросил Стас.
— Ни то ни другое. Я живописец… Хмуро-синий, я бы сказал.
Стас удивился:
— Серо-синий, что ли?
Тошик почесал кудрявый затылок:
— Нет, и не серо-синий. Этого словами не расскажешь. У меня тут этюдник с собой, я вам такой цвет на палитре смешаю.
Непонятно было, как он собирался получить хмуро-синий: ведь в этюднике у него, по обыкновению, лежали только зеленущая ФЦ и марганцовочный краплак.
— В общем, интересная подъехала машина, — продолжил Тошик. — Хмыри из «Сомерсетта» все на «японцах» ездят, б/у. Вышли из бумера двое…
— Как они выглядели? — вопросом перебил его Стас.
— Обычно, — пожал плечами Тошик.
— Тоже мне живописец!
— Да они неживописные были! Дядьки как дядьки. В каких-то дурацких серых куртках. Я на них и не смотрел, мне машина понравилась!
— Сколько им лет? Приблизительно хотя бы?
— Черт их знает! Вроде бы не пенсионеры. Лет, наверное, за тридцать или еще старее. Один с животиком. Я на них не смотрел…
— Ладно! Ты что-то про номера говорил, — напомнил Стас. — Вот Смазнев утверждает, что номер был 9339.
— Фигня! Что может знать Смазнев? Это у меня образная память! Я сейчас так и вижу этот номер…
Тошик зажмурил глаза, сжал мохнатые блестящие ресницы, открыл рот и замер надолго.
— Что видим? — поинтересовался Стас.