Читать «Рябиновый дождь» онлайн - страница 28

— Пошли, — только и прогнусавил.

— А куда?

— Разве тебе теперь не все равно?

Стасис не до конца понял смысл этих слов, но Навикас дернул на себя затвор автомата и буркнул:

— Пошевеливайся!

И Стасису стало жарко. Потом чертовски захотелось бежать, бежать без оглядки, как тогда от немца, но ноги не повиновались.

«Ну и пусть! — успокаивал себя всю дорогу. — А что тут такого? Ну, хлопнет, и ничего больше не будет. Кончатся издевки, кончатся беды, все кончится, — убеждал себя, а где-то глубоко в душе еще надеялся: — А может, только теперь и начнется?.. А может, он пожалеет, может, промахнется или земля вдруг разверзнется у него под ногами, увидев такую страшную несправедливость?..»

— Стой! — Навикас поставил его к стволу дуба, снова щелкнул затвором автомата и неожиданно сказал: — Ты не думай, что я тебя из-за Вайчюлисова Витаса… Что было — сплыло. Я из-за Гавенайте, к которой ты прицепился словно лишай.

— А тебе что? — бескровными губами произнес Стасис и обрадовался, что может разговаривать. — Может, она тебе обещана?

— Не обещана, но из-за нее я тебя не раз колотил в школе, потом дома, а ты только отхаркаешься, зубы выплюнешь и опять за свое.

— А тебе что? — настойчиво повторял Стасис и, не опуская взгляда, смотрел на так неожиданно объявившегося врага. — Ты пропуска к ней выдаешь?

— Не выдаю, но ты забудь, где она живет.

Долго, невыносимо долго готовился Стасис к смерти. Может, всю свою жизнь, может, две жизни… Глотал внезапно нахлынувшие слезы, давился ими и упрямо мотал головой.

— Я буду считать до трех, — предупредил Навикас.

Стасис прислушивался к словам, падающим с неведомых необозримых высей, пытался понять, почему Навикас так страшно медленно, с невыносимо длинными паузами разевает рот и ничего не говорит.

— Один…

Он видел, как Увалень неумело поднимает автомат и боится того, что собирается сделать, как он озирается по сторонам и почти молится, чтобы товарищ уступил, отказался от Бируте, или чтобы кто-нибудь неожиданно появился в лесу…

— Два…

Навикас весь вспотел и принялся непослушным языком облизывать спекшиеся губы. Он дрожал, а дуло автомата прыгало вверх-вниз, словно живое.

— Три…

— Ты сам всю эту гадость придумал или кто-нибудь попросил? — не дождавшись выстрела, спросил Стасис.

— Она сама меня умоляла.

— Не ври! — Над головой загрохотал автомат. От выстрелов заложило уши, злые огоньки полыхнули в лицо, но Стасис не сдался: — Стреляй! Все равно мне не жить без нее. Только сразу! Но запомни: я и после смерти к тебе явлюсь! Ни днем, ни ночью покоя не дам!

И Навикас не выдержал. Не выпуская автомат из рук, он по старой привычке пнул Стасиса в живот. И когда тот скорчился, Навикас схватил оружие за дуло и ударил прикладом Стасиса по голове. Стасис упал на колени. Ему показалось, что после этого сокрушающего удара он еще услышал и выстрелы, но точно не помнит, потому что все вокруг вдруг загудело, вспыхнуло, почернело и исчезло. Когда он очнулся, по его лицу бегали муравьи, они заползали в рот, в глазах стояла резь. Подняв голову, он отплевался от этих противных насекомых, кое-как продрал заплывшие глаза и огляделся. Навикас сидел рядышком, прислонившись к дубу, непослушными, изуродованными выстрелами пальцами рвал свою рубашку и пытался перевязать грудь, на которой виднелось несколько дырок, опоясанных голубыми кружочками. При каждом вдохе из них медленно сочилась кровь.