Читать «Добропорядочный распутник» онлайн - страница 11

— «При жизни Александра Бедивера поместье Бедивер переходит в доверенное управление под началом следующих опекунов, участие коих в управлении оным определяется в соответствии с нижеследующими установлениями: моему сыну, Эштону Бедиверу, с которым я поссорился и более не виделся с того самого прискорбного события, я завещаю сорок пять процентов поместья, полагая, что это пробудит в нем большую ответственность. Моему племяннику, Генри Беннингтону, я завещаю четыре процента поместья в надежде на то, что он поймет, что его заслуги оценены по достоинству. И наконец, Дженивре Ральстон, ставшей мне названой дочерью в мои последние дни и вдохновившей меня своим видением прибыльного хозяйства, я завещаю пятьдесят один процент поместья».

Эш замер, осознав подтекст волеизъявления покойного отца. Груз ответственности за поместье, который он был уже готов столь неохотно взвалить на себя, внезапно свалился с его плеч. Вот только Эш вовсе не почувствовал облегчения. Скорее гнев. Обиду. Неужели отец решил, будто непутевый сын хотел именно этого? Или же покойный граф Одли пришел к иным, гораздо менее альтруистическим выводам? Следует подумать над его мотивами позднее. А сейчас в голове бешено прокручивались возможные варианты развития событий, связанные с внезапно объявленным тройственным опекунством. Желал ли отец, чтобы он заключил союз с Генри?

Но четыре процента Генри ничем не могли ему помочь. Соглашение с кузеном о совместных действиях дало бы Эшу только сорок девять процентов. Несомненно, в планы покойного графа не входило примирение сына с кузеном. Это лишь в очередной раз подтверждало давнюю убежденность Бедивера в далеко не блестящих личностных качествах Генри, а также тот факт, что и отец подозревал червоточину в любезном племяннике. О том же буквально кричал и неестественно-красный цвет лица Генри, выглядевшего так, будто его вот-вот хватит удар.

— Четыре процента? И все? После того, что я сделал за этот год? — взорвался Генри. — Да я потратил целый год своей жизни, приехав сюда и ухаживая за ним.

— Никто не просил вас совершать подобных поступков, — спокойно заметил Марсбьюри. — Вы ведь решили присмотреть за дядей из чувства семейного долга, а не понуждаемы беспочвенными ожиданиями?

Удачно он его поддел! По мнению Эша, Марсбьюри заработал на свой счет несколько очков. Генри бросил сердитый взгляд и поднялся, поспешно покинув кабинет под предлогом срочной встречи в другом месте. Осталась лишь миссис Ральстон. Скромно потупившись, она успешно скрывала свои мысли и чувства. А ведь американка только что унаследовала, хотя и временно, контрольную долю в управлении английским поместьем. Была ли она потрясена? Или испытывала скрытое торжество от того, что все сложилось так, как она, возможно, тщательно планировала?

— Миссис Ральстон, я бы хотел перекинуться парой слов с мистером Марсбьюри, — обратился к ней Эш, предполагая, что она достаточно хорошо воспитана, чтобы распознать скрытый намек на столь необходимое уединение. Красотка оправдала его ожидания.