Читать «ВДВ. Как выжить и победить в Афгане» онлайн - страница 27

Виктор Анатольевич Савченко

– Хорошо, – сказал ротный, – за горой встретимся.

Минут через десять все разведчики были в сборе.

– Ну что там у вас произошло, давай рассказывай, – сказал ротный.

– Мы почти уже обогнули высотку и вдруг видим: сверху бегут четыре человека. Мы сразу «к бою!», открываем огонь: троих уничтожаем, а четвертый мятежник оказался в створе с дозорными. Вот тут он открыл по нам огонь, а мы не можем, – продолжил рассказ лейтенант. – Хорошо, что дозорные сработали вовремя и завалили его.

– А почему они с горы по нам огонь не открыли? – спросил Карпеченко. – Непонятно.

– Скорее всего, им показалось что мы их обнаружили, вот они и решили позицию сменить, – подвел итог ротный.

Вскорости кто-то из разведчиков начал роптать на ходу:

– И на какой хрен эту тяжесть на себе нести? Сами уже устали, а здесь еще это трофейное железо тащить надо.

Ротному пришлось малость приструнить недовольных, хотя он прекрасно понимал, что народ уже выдыхается. Он стал подбадривать парней:

– Ребята, еще немного, и вон за той сопкой мы у машин!

Прошли одну горушку, другую, а техники все нет. И только минут через тридцать показалась пыль, а затем и боевые машины. Долго канителиться тоже не стали, быстро по местам и в путь. А он был не ближний, ожидать следовало всего. Тем более после произошедшего душманы могут появиться везде, – и особенно там, где их не ждут. С одной высотки роту обстреляли, так что не зря хвост пистолетом держали! Рота остановилась, и бойцы обработали эту горушку из орудий и пулеметов. Результаты стрельбы осматривать не стали, разведчики заранее знали, что их не будет: мятежник (или мятежники) уже давно сидят где-то на другой вершине.

Ближе к вечеру колонна боевой техники благополучно прибыла в лагерь. Встречать бойцов вышли все, кто не был задействован в операции. Кругом слышались слова приветствия и поздравления с удачным возвращением. Действительно, несмотря на все изъяны в ходе операции, в целом все закончилось для разведчиков благополучно. Все вернулись живы, здоровы и без единой царапины, а это самое главное на войне. Затем выгрузили трофейное оружие и разложили его около склада боеприпасов в одну линию. Автоматы всех типов отдельно, рядом винтовки и два гранатомета. Эта разномастная «линия» смотрелась внушительно. Одним словом, разговоров у парней было до самого отбоя.

Прошло еще несколько напряженных дней. И вот наконец-то наступил этот долгожданный праздник: день демобилизации. Лишь с этого дня отступила от разведчиков боязнь за свой дембель, который подвергался постоянной опасности. Особенно сильным волнение стало за несколько дней до отбытия в Союз. Многих то и дело посещали мрачные мысли: а как пойдут дела на последней (это слово старались не произносить вслух, и говорили «крайней») операции? Народ перед «дембелем» становился очень суеверным. Многие тайком от друзей крестились. Что ж, кому хочется перед самым «дембелем» в цинке на Родину прибыть? Отсюда и суеверия. В ночь, предшествующую вылету, из состава «дембелей» никто не спал. Готовились: подшивали свежие подворотнички, доставали из тайников награды, значки и драили их до блеска. Перебирали, уже в который раз, гостинцы, купленные в «дуканах» для своих родных. Еле дождались утра и построения роты, на которое прибыли и руководители разведки, чтобы придать мероприятию больше торжественности. С лиц ветеранов не сходила улыбка. Им белой завистью завидовали те, кому еще предстояло служить «как медному котелку», и не единожды побывать в боевых операциях. Командиры благодарили солдат за их смелый ратный труд, все желали им благополучия на Родине. В ответ «дембеля» тоже не скупились на слова, но самое главное – их слова всегда заканчивались одним: «Парни, берегите себя». Всей ротой увольняемых проводили до самолета, который стоял на литерной стоянке недалеко от расположения разведчиков. Около Ту-154 толпились военнослужащие: и десантники, и мотострелки, которые тоже улетали в Союз. Тут же, около трапа, «дембеля» попрощались с офицерами и солдатами, у некоторых из увольняемых на глазах показались слезы.