Читать «После империи. Pax Americana – начало конца» онлайн - страница 50

Напротив, воздушное и морское превосходство Соединенных Штатов не подлежит сомнению. Оно проявилось и ходе тихоокеанской войны, хотя порой мы и забываем, говоря о войне между американцами и японцами, несоизмеримость задействованных с каждой стороны материальных сил и ресурсов. После нескольких героических сражений, таких, например, как сражение при Мидуэе против примерно равных сил, война в Тихом океане приняла характер «индейской войны», когда неравенство технологических возможностей влекло за собой огромное неравенство потерь (Имеющаяся статистика не позволяет установить потери отдельно по фронтам и театрам оперативных действий, но имеющиеся общие данные о численности погибших в боях дают достаточно ясное представление:

Соединенные Штаты (против Германии и Японии) 300 тыс.

Соединенное Королевство 260 тыс.

Франция 250 тыс.

Россия 13 млн.

Япония (против всех противников) 1 млн. 750 тыс.

Германия 3 млн. 250 тыс.).

После Второй мировой войны каждый шаг, приближавший американскую армию к конфронтации с подлинным победителем в этом конфликте, выявлял существенную военную уязвимость Соединенных Штатов. В Корее Америка победила лишь наполовину; во Вьетнаме о победе и речи не было. К счастью, пробного столкновения с Красной Армией не произошло. Что касается войны в Заливе, то она была выиграна, но велась она против мифа — иракской армии, военного инструмента слаборазвитой страны с 20-миллионным населением. Недавнее появление концепции войны без потерь, по крайней мере что касается Соединенных Штатов, доводит до конечной точки изначальное предпочтение асимметричной войны. Эта концепция подтверждает, формализует и усугубляет традиционную неспособность американской армии к наземным операциям.

Я не намерен обвинять Соединенные Штаты в неспособности вести войны, как все остальные, то есть поражая одновременно и противника, и собственное население. Ведение войны с наименьшими затратами для себя и с наибольшими — для противника может быть результатом здравой прагматической логики. Как бы то ни было, отсутствие у американской армии традиций сухопутных действий отбивает охоту вести операции по захвату местности и созданию имперского пространства в принятом смысле этого понятия.

Сегодня российская армия обладает лишь малой частью своего былого могущества. Любому дозволено иронизировать над ее трудностями в Чечне. Но на Кавказе Россия демонстрирует, что она еще может взимать кровавую дань со своего народа и пользуется при этом поддержкой электората. Эта способность является тем военным ресурсом социального и психологического типа, который Америка с развитием доктрины войны без потерь сегодня окончательно утрачивает.